Ни одно современное государство не сдавалось террористам. Если им что-то удавалось стратегически, это лишь временно и лишь в отношении недостаточно современных государств. Зная прошлое, мы знаем и будущее. Политика России станет не менее, а более воинственной. Так было, так будет. Гражданская солидарность не уменьшится, а увеличится. Так было, так будет. Нервозность возрастет, паники не случится. Исполнителей найдут. Кого-то прикончат при задержании, кого-то мб удастся судить, дело времени. О первоистоке скажут. Но все ли в порядке? Нет, не все. То есть вообще говорить о порядке, когда известное число только убитых сравнительно с первыми сообщениями выросло в два раза, совершенно невозможно. Это глубокий непорядок, и все, тут больше не о чем говорить. Но остался вопрос о смысле этих смертей. На этот вопрос могла бы ответить религия и церковь в современном мире. Но ничего кроме общегуманитарных слов оттуда не выйдет. Вот пошли люди в первую неделю Великого Поста на зрелища. Это, скорее всего, не похвально. А тут еще погибли насильственной смертью от рук тех, кто не объявил своей цели. То есть непонятно, ради чего, да хотя бы даже — как нам тут подбрасывают — для создания медийной картинки абсолютного зла и безжалостного уничтожения. ОК, то есть не ОК, а какова позиция церкви не вообще, а вот именно для понимания природы такого зла в мире? Есть болезни, есть мор и глад, и есть шансы быть христианским воином, а есть бессмысленные смерти не верящих и потому... на этом мысль не останавливается, останавливается язык, но мы знаем, что он при случае может сболтнуть, мы уже слышали. [UPD: У некоторых и не останавливается/] Тогда мб вопросами смысла займется философия? Здесь можно смеяться, просто нельзя. Ничего более жалкого перед лицом этого ужаса, чем философия, какой мы ее знаем на сегодня, и представить себе нельзя. Но зачем нападать на беззащитных, религию и философию? На самом деле, конечно, это вопрос к государству, которое не то что охотно, а прямо-таки настырно берет на себя роль производителя и распорядителя смыслов. Ну, вот вам кейс. Здесь от лица государства его гражданская, она же политическая, религия должна ответить на вопрос о смысле жизни и смысле смерти, не смерти в бою, не смерти от естественных, хотя и ужасных причин, вроде стихийных бедствий и эпидемий, но смерти случайной, пассивной, не заслуженной персональными действиями, но все равно именно что политической, включенной в неизвестные нам игры государственного разума с геополитикой и стратегией. Но если вы отделили внутреннее от внешнего, оставив политику вовне, то вам трудновато быть распорядителями основных смыслов внутри. Трудно, но придется. В гражданской религии не должно быть прорех. Если террористы могут прорваться в столицу, в сердце родины, то ответом должны быть не только меры безопасности, но и слова о смысле свершившегося. О том, почему, идя на концерт или спускаясь в метро, ты делаешь это, как в последний раз. Во-первых, потому, что он и вправду может быть последним. А во-вторых достаточно во-первых? Нет. Недостаточно и будет не хватать все больше.
Ни одно современное государство не сдавалось террористам. Если им что-то удавалось стратегически, это лишь временно и лишь в отношении недостаточно современных государств. Зная прошлое, мы знаем и будущее. Политика России станет не менее, а более воинственной. Так было, так будет. Гражданская солидарность не уменьшится, а увеличится. Так было, так будет. Нервозность возрастет, паники не случится. Исполнителей найдут. Кого-то прикончат при задержании, кого-то мб удастся судить, дело времени. О первоистоке скажут. Но все ли в порядке? Нет, не все. То есть вообще говорить о порядке, когда известное число только убитых сравнительно с первыми сообщениями выросло в два раза, совершенно невозможно. Это глубокий непорядок, и все, тут больше не о чем говорить. Но остался вопрос о смысле этих смертей. На этот вопрос могла бы ответить религия и церковь в современном мире. Но ничего кроме общегуманитарных слов оттуда не выйдет. Вот пошли люди в первую неделю Великого Поста на зрелища. Это, скорее всего, не похвально. А тут еще погибли насильственной смертью от рук тех, кто не объявил своей цели. То есть непонятно, ради чего, да хотя бы даже — как нам тут подбрасывают — для создания медийной картинки абсолютного зла и безжалостного уничтожения. ОК, то есть не ОК, а какова позиция церкви не вообще, а вот именно для понимания природы такого зла в мире? Есть болезни, есть мор и глад, и есть шансы быть христианским воином, а есть бессмысленные смерти не верящих и потому... на этом мысль не останавливается, останавливается язык, но мы знаем, что он при случае может сболтнуть, мы уже слышали. [UPD: У некоторых и не останавливается/] Тогда мб вопросами смысла займется философия? Здесь можно смеяться, просто нельзя. Ничего более жалкого перед лицом этого ужаса, чем философия, какой мы ее знаем на сегодня, и представить себе нельзя. Но зачем нападать на беззащитных, религию и философию? На самом деле, конечно, это вопрос к государству, которое не то что охотно, а прямо-таки настырно берет на себя роль производителя и распорядителя смыслов. Ну, вот вам кейс. Здесь от лица государства его гражданская, она же политическая, религия должна ответить на вопрос о смысле жизни и смысле смерти, не смерти в бою, не смерти от естественных, хотя и ужасных причин, вроде стихийных бедствий и эпидемий, но смерти случайной, пассивной, не заслуженной персональными действиями, но все равно именно что политической, включенной в неизвестные нам игры государственного разума с геополитикой и стратегией. Но если вы отделили внутреннее от внешнего, оставив политику вовне, то вам трудновато быть распорядителями основных смыслов внутри. Трудно, но придется. В гражданской религии не должно быть прорех. Если террористы могут прорваться в столицу, в сердце родины, то ответом должны быть не только меры безопасности, но и слова о смысле свершившегося. О том, почему, идя на концерт или спускаясь в метро, ты делаешь это, как в последний раз. Во-первых, потому, что он и вправду может быть последним. А во-вторых достаточно во-первых? Нет. Недостаточно и будет не хватать все больше.
BY SocialEvents
Warning: Undefined variable $i in /var/www/tg-me/post.php on line 280
In general, many financial experts support their clients’ desire to buy cryptocurrency, but they don’t recommend it unless clients express interest. “The biggest concern for us is if someone wants to invest in crypto and the investment they choose doesn’t do well, and then all of a sudden they can’t send their kids to college,” says Ian Harvey, a certified financial planner (CFP) in New York City. “Then it wasn’t worth the risk.” The speculative nature of cryptocurrency leads some planners to recommend it for clients’ “side” investments. “Some call it a Vegas account,” says Scott Hammel, a CFP in Dallas. “Let’s keep this away from our real long-term perspective, make sure it doesn’t become too large a portion of your portfolio.” In a very real sense, Bitcoin is like a single stock, and advisors wouldn’t recommend putting a sizable part of your portfolio into any one company. At most, planners suggest putting no more than 1% to 10% into Bitcoin if you’re passionate about it. “If it was one stock, you would never allocate any significant portion of your portfolio to it,” Hammel says.
The S&P 500 slumped 1.8% on Monday and Tuesday, thanks to China Evergrande, the Chinese property company that looks like it is ready to default on its more-than $300 billion in debt. Cries of the next Lehman Brothers—or maybe the next Silverado?—echoed through the canyons of Wall Street as investors prepared for the worst.
