В Зимбабве объявлен режим национального бедствия на фоне страшной засухи, которая уничтожила серьезную часть урожая в стране. Как отреагирует Беларусь?
Президент Зимбабве Эммерсон Мнангагва заявил, что стране нужны 2 млрд долларов для борьбы с голодом, так как засуха уничтожила около половины урожая. Цены продолжают расти, проблема голода усугубится еще сильнее. По прогнозам Мнангагвы, 2,7 миллиона человек столкнутся с этой бедой. Пострадало и производство электроэнергии: нет воды — не работают гидроэлектростанции, которые в основном питают страну.
Пока Лукашенко не делал никаких заявлений по этому поводу, но, как ранее объявил он сам, Зимбабве — стратегический партнер Беларуси. Еще в прошлом году все наши госСМИ трубили во все трубы, как мы помогли стране, какой у нее высокий урожай благодаря нам, а сейчас пока отмалчиваются. Но это вопрос времени.
Так или иначе, раз Лукашенко взялся помогать Зимбабве, значит, вывернется и поможет — не делом, так хоть утешительным словом. Тем более, Лукашенко умеет задобрить словом и расхвалить Мнангагву, об этом мы уже писали.
Еще мы как-то разбирали, какие отрасли наша страна могла бы развивать с помощью стран Африки, но сейчас настал период, когда континенту остро нужна помощь. Вопрос только в том, будем ли мы ее оказывать.
Эксклюзивные новости и аналитика - Подписывайтесь на наш каналЛюстэрка ўлады
В Зимбабве объявлен режим национального бедствия на фоне страшной засухи, которая уничтожила серьезную часть урожая в стране. Как отреагирует Беларусь?
Президент Зимбабве Эммерсон Мнангагва заявил, что стране нужны 2 млрд долларов для борьбы с голодом, так как засуха уничтожила около половины урожая. Цены продолжают расти, проблема голода усугубится еще сильнее. По прогнозам Мнангагвы, 2,7 миллиона человек столкнутся с этой бедой. Пострадало и производство электроэнергии: нет воды — не работают гидроэлектростанции, которые в основном питают страну.
Пока Лукашенко не делал никаких заявлений по этому поводу, но, как ранее объявил он сам, Зимбабве — стратегический партнер Беларуси. Еще в прошлом году все наши госСМИ трубили во все трубы, как мы помогли стране, какой у нее высокий урожай благодаря нам, а сейчас пока отмалчиваются. Но это вопрос времени.
Так или иначе, раз Лукашенко взялся помогать Зимбабве, значит, вывернется и поможет — не делом, так хоть утешительным словом. Тем более, Лукашенко умеет задобрить словом и расхвалить Мнангагву, об этом мы уже писали.
Еще мы как-то разбирали, какие отрасли наша страна могла бы развивать с помощью стран Африки, но сейчас настал период, когда континенту остро нужна помощь. Вопрос только в том, будем ли мы ее оказывать.
Эксклюзивные новости и аналитика - Подписывайтесь на наш каналЛюстэрка ўлады
Telegram’s stand out feature is its encryption scheme that keeps messages and media secure in transit. The scheme is known as MTProto and is based on 256-bit AES encryption, RSA encryption, and Diffie-Hellman key exchange. The result of this complicated and technical-sounding jargon? A messaging service that claims to keep your data safe.Why do we say claims? When dealing with security, you always want to leave room for scrutiny, and a few cryptography experts have criticized the system. Overall, any level of encryption is better than none, but a level of discretion should always be observed with any online connected system, even Telegram.
What Is Bitcoin?
Bitcoin is a decentralized digital currency that you can buy, sell and exchange directly, without an intermediary like a bank. Bitcoin’s creator, Satoshi Nakamoto, originally described the need for “an electronic payment system based on cryptographic proof instead of trust.” Each and every Bitcoin transaction that’s ever been made exists on a public ledger accessible to everyone, making transactions hard to reverse and difficult to fake. That’s by design: Core to their decentralized nature, Bitcoins aren’t backed by the government or any issuing institution, and there’s nothing to guarantee their value besides the proof baked in the heart of the system. “The reason why it’s worth money is simply because we, as people, decided it has value—same as gold,” says Anton Mozgovoy, co-founder & CEO of digital financial service company Holyheld.
