15 лет назад, 20 мая 2009 года, скончался актёр, народный артист СССР Олег Янковский. В одном из интервью он вспоминал:
«Я был счастлив работать в Саратовском театре — это один из лучших периферийных театров, рассчитывать после училища на приглашение туда я не мог, а если честно, то меня и оставили-то потому только, что моя супруга была на первых ролях. Но потом так сложилось, что сразу началось кино: «Щит и меч», «Служили два товарища», — и я мог бы, вкусив кинематографа, общаясь с такими замечательными актерами, как Быков, Любшин, Демидова, Высоцкий, наверное, попасть и на Таганку, и в какой-нибудь другой театр.
Каждый помог бы, порекомендовал. Когда-то Любшин за руку привел на Таганку Высоцкого, так же он мог бы привести и меня. Но интуиция подсказывала: «Не торопись!» Я прекрасно понимал, что в Москву надо въезжать на белом коне. Даже не в смысле профессии, а в смысле имени. Потому что в этой сутолоке, в этой конкуренции слишком многие, даже известные в своем городе актеры, в Москве так и не смогли встать на ноги...
Когда я пришел в кино, то понимал, что герой Смоктуновского, Баталова уходит. Будет новый. Случайно выбор пал на меня. Теперь уходит и мой герой, но с ним останется зритель. Я замечаю, как ностальгически воспринимаются сегодня «Полеты...», «Влюблен по собственному желанию», «Мюнхгаузен» — ведь, несмотря на «костюмы», герой у них один... Да, время было тоскливое, болотное. Но герой его — человек деликатный, без кулаков. Он жил без оглядки, переживая жизнь. Жил небесследно... Да, он ушел, но и я стал другим. Вдруг когда-нибудь кому-нибудь придет в голову посмотреть, что же с ним стало за эти годы. Но это уже будет единичный случай...
Остановиться, оглянуться, наверное, необходимо в других профессиях. А актер — такой странный механизм: он всегда должен быть в движении, среди людей, в заряженном состоянии. Казалось бы, при такой жизни механизм должен ломаться. Но — нет. Мы видим, как многие актеры до последнего дня существуют на сцене и экране»
«Огонёк», № 5, февраль 1994 года
«Я был счастлив работать в Саратовском театре — это один из лучших периферийных театров, рассчитывать после училища на приглашение туда я не мог, а если честно, то меня и оставили-то потому только, что моя супруга была на первых ролях. Но потом так сложилось, что сразу началось кино: «Щит и меч», «Служили два товарища», — и я мог бы, вкусив кинематографа, общаясь с такими замечательными актерами, как Быков, Любшин, Демидова, Высоцкий, наверное, попасть и на Таганку, и в какой-нибудь другой театр.
Каждый помог бы, порекомендовал. Когда-то Любшин за руку привел на Таганку Высоцкого, так же он мог бы привести и меня. Но интуиция подсказывала: «Не торопись!» Я прекрасно понимал, что в Москву надо въезжать на белом коне. Даже не в смысле профессии, а в смысле имени. Потому что в этой сутолоке, в этой конкуренции слишком многие, даже известные в своем городе актеры, в Москве так и не смогли встать на ноги...
Когда я пришел в кино, то понимал, что герой Смоктуновского, Баталова уходит. Будет новый. Случайно выбор пал на меня. Теперь уходит и мой герой, но с ним останется зритель. Я замечаю, как ностальгически воспринимаются сегодня «Полеты...», «Влюблен по собственному желанию», «Мюнхгаузен» — ведь, несмотря на «костюмы», герой у них один... Да, время было тоскливое, болотное. Но герой его — человек деликатный, без кулаков. Он жил без оглядки, переживая жизнь. Жил небесследно... Да, он ушел, но и я стал другим. Вдруг когда-нибудь кому-нибудь придет в голову посмотреть, что же с ним стало за эти годы. Но это уже будет единичный случай...
Остановиться, оглянуться, наверное, необходимо в других профессиях. А актер — такой странный механизм: он всегда должен быть в движении, среди людей, в заряженном состоянии. Казалось бы, при такой жизни механизм должен ломаться. Но — нет. Мы видим, как многие актеры до последнего дня существуют на сцене и экране»
«Огонёк», № 5, февраль 1994 года
tg-me.com/otdel_gazet_RNB/5159
Create:
Last Update:
Last Update:
15 лет назад, 20 мая 2009 года, скончался актёр, народный артист СССР Олег Янковский. В одном из интервью он вспоминал:
«Я был счастлив работать в Саратовском театре — это один из лучших периферийных театров, рассчитывать после училища на приглашение туда я не мог, а если честно, то меня и оставили-то потому только, что моя супруга была на первых ролях. Но потом так сложилось, что сразу началось кино: «Щит и меч», «Служили два товарища», — и я мог бы, вкусив кинематографа, общаясь с такими замечательными актерами, как Быков, Любшин, Демидова, Высоцкий, наверное, попасть и на Таганку, и в какой-нибудь другой театр.
Каждый помог бы, порекомендовал. Когда-то Любшин за руку привел на Таганку Высоцкого, так же он мог бы привести и меня. Но интуиция подсказывала: «Не торопись!» Я прекрасно понимал, что в Москву надо въезжать на белом коне. Даже не в смысле профессии, а в смысле имени. Потому что в этой сутолоке, в этой конкуренции слишком многие, даже известные в своем городе актеры, в Москве так и не смогли встать на ноги...
Когда я пришел в кино, то понимал, что герой Смоктуновского, Баталова уходит. Будет новый. Случайно выбор пал на меня. Теперь уходит и мой герой, но с ним останется зритель. Я замечаю, как ностальгически воспринимаются сегодня «Полеты...», «Влюблен по собственному желанию», «Мюнхгаузен» — ведь, несмотря на «костюмы», герой у них один... Да, время было тоскливое, болотное. Но герой его — человек деликатный, без кулаков. Он жил без оглядки, переживая жизнь. Жил небесследно... Да, он ушел, но и я стал другим. Вдруг когда-нибудь кому-нибудь придет в голову посмотреть, что же с ним стало за эти годы. Но это уже будет единичный случай...
Остановиться, оглянуться, наверное, необходимо в других профессиях. А актер — такой странный механизм: он всегда должен быть в движении, среди людей, в заряженном состоянии. Казалось бы, при такой жизни механизм должен ломаться. Но — нет. Мы видим, как многие актеры до последнего дня существуют на сцене и экране»
«Огонёк», № 5, февраль 1994 года
«Я был счастлив работать в Саратовском театре — это один из лучших периферийных театров, рассчитывать после училища на приглашение туда я не мог, а если честно, то меня и оставили-то потому только, что моя супруга была на первых ролях. Но потом так сложилось, что сразу началось кино: «Щит и меч», «Служили два товарища», — и я мог бы, вкусив кинематографа, общаясь с такими замечательными актерами, как Быков, Любшин, Демидова, Высоцкий, наверное, попасть и на Таганку, и в какой-нибудь другой театр.
Каждый помог бы, порекомендовал. Когда-то Любшин за руку привел на Таганку Высоцкого, так же он мог бы привести и меня. Но интуиция подсказывала: «Не торопись!» Я прекрасно понимал, что в Москву надо въезжать на белом коне. Даже не в смысле профессии, а в смысле имени. Потому что в этой сутолоке, в этой конкуренции слишком многие, даже известные в своем городе актеры, в Москве так и не смогли встать на ноги...
Когда я пришел в кино, то понимал, что герой Смоктуновского, Баталова уходит. Будет новый. Случайно выбор пал на меня. Теперь уходит и мой герой, но с ним останется зритель. Я замечаю, как ностальгически воспринимаются сегодня «Полеты...», «Влюблен по собственному желанию», «Мюнхгаузен» — ведь, несмотря на «костюмы», герой у них один... Да, время было тоскливое, болотное. Но герой его — человек деликатный, без кулаков. Он жил без оглядки, переживая жизнь. Жил небесследно... Да, он ушел, но и я стал другим. Вдруг когда-нибудь кому-нибудь придет в голову посмотреть, что же с ним стало за эти годы. Но это уже будет единичный случай...
Остановиться, оглянуться, наверное, необходимо в других профессиях. А актер — такой странный механизм: он всегда должен быть в движении, среди людей, в заряженном состоянии. Казалось бы, при такой жизни механизм должен ломаться. Но — нет. Мы видим, как многие актеры до последнего дня существуют на сцене и экране»
«Огонёк», № 5, февраль 1994 года
BY Отдел газет РНБ
Share with your friend now:
tg-me.com/otdel_gazet_RNB/5159