История терроризма

​​Тем не менее, лидеры БО решили не менять первоначальных планов. Следующая попытка должна была состояться 24 марта. Боришанский, которого уже отпустило, горел желанием реабилитироваться за недельной давности малодушие, однако, дабы перестраховаться, к нему был приставлен дублер, Алексей Покатилов. Но и на этот раз судьба злоумышленникам не благоволила - Плеве проследовал другим маршрутом.

Савинков решил продолжить через неделю, 1 апреля, полагая, что на третий раз, с учетом всех прошлых ошибок, наверняка должно было получиться. Возможно, выйди террористы в тот день на улицу, им действительно сопутствовал бы успех, однако все это из области предположений - реальность оказалась куда более сложной.

Перед каждой новой попыткой нападения террористы вынуждены были самостоятельно готовить взрывные устройства. При этом на начальном этапе они оставались в этом деле дилетантами, склонными совершать ошибки. Одну из них, оказавшуюся роковой, допустил в ночь перед запланированным терактом Алексей Покатилов, собиравший "адскую машину" в Северной гостинице Санкт-Петербурга. Взрыв был настолько сильный, что несчастного Покатилова, разорванного на куски, опознали лишь по характерной для него необычно маленькой кисти руки.

Наследив таким образом, террористам не было смысла оставаться в столице; более того, им надо было как можно скорее делать ноги. 1 апреля, вместо нападения на министра внутренних дел, группа Савинкова в спешном порядке покинула Петербург, направившись прямиком в Швейцарию, где в то время отсиживался Азеф. Тот был в ярости, устроив своим подчиненным порядочную взбучку и дав понять, что больше права на ошибку у них не осталось.

Жесткий разговор оказался эффективным. Террористы вернулись в Северную Пальмиру и поставили в своем плане жирную кровавую точку. 15 июля 1904 года на улицу вышли четверо бомбистов - первым был Давид Боришанский, задачей которого было пропустить карету Плеве и отрезать ему путь к отступлению. Егор Созонов, молодой, но уже бывалый революционер, в биографии которого были и аресты, и побеги, и эмиграция, должен был нанести разящий удар. Для этих целей он имел при себе мощную 9-килограммовую бомбу.

Как показывает опыт многих террористических атак, первый удар не всегда оказывается смертельным. Поэтому Созонова страховал Иван Каляев. На случай же чуда в резерве у террористов был еще польский еврей из Белостока (о анархотеррористах из этого города будет потом особый разговор) Лейба Сикорский.

На этот раз у террористов получилось абсолютно все задуманное. Не потребовался ни план Б, ни план В. Нападение произошло на Измайловском проспекте неподалеку от Варшавского вокзала. Созонов метко запустил свой метательный снаряд, приблизившись к карете настолько близко, насколько это было возможно, чтобы избежать случайных жертв. От экипажа, в котором передвигался Плеве, не осталось, образно говоря, и мокрого места. Министр и его кучер погибли на месте, еще 12 человек получили ранения.

Созонов, тяжело раненый, остался лежать на мостовой. Добавили ему оказавшиеся не месте теракта полицейские и прохожие, которые принялись линчевать террориста, однако затем его доставили в больницу, где он вскоре пошел на поправку. Каляев и Боришанский сумели скрыться, а вот Сикорскому повезло гораздо меньше - при попытке избавиться от бомбы, сбросив ее в Неву, он вызвал подозрения у лодочника, который сдал его в полицию.

Как это ни удивительно, но оба задержанных, суд над которыми состоялся 30 ноября 1904 года, избежали высшей меры наказания. Созонов был приговорен к пожизненной каторге, тогда как Сикорский - к 20 годам каторжных работ. Протестуя против введения телесных наказаний для политических заключенных в Зерентуйской каторжной тюрьме, 27 ноября 1910 года Созонов совершил самоубийство, приняв яд. Сикорский же умер лишь в 1927 году, очевидно пережив каторгу, однако детали его биографии теряются в тумане истории.

www.tg-me.com/us/История терроризма/com.terrorism_history/1138

1.2K viewsJun 4, 2020 at 17:20

​​Тем не менее, лидеры БО решили не менять первоначальных планов. Следующая попытка должна была состояться 24 марта. Боришанский, которого уже отпустило, горел желанием реабилитироваться за недельной давности малодушие, однако, дабы перестраховаться, к нему был приставлен дублер, Алексей Покатилов. Но и на этот раз судьба злоумышленникам не благоволила - Плеве проследовал другим маршрутом.

Савинков решил продолжить через неделю, 1 апреля, полагая, что на третий раз, с учетом всех прошлых ошибок, наверняка должно было получиться. Возможно, выйди террористы в тот день на улицу, им действительно сопутствовал бы успех, однако все это из области предположений - реальность оказалась куда более сложной.

Перед каждой новой попыткой нападения террористы вынуждены были самостоятельно готовить взрывные устройства. При этом на начальном этапе они оставались в этом деле дилетантами, склонными совершать ошибки. Одну из них, оказавшуюся роковой, допустил в ночь перед запланированным терактом Алексей Покатилов, собиравший "адскую машину" в Северной гостинице Санкт-Петербурга. Взрыв был настолько сильный, что несчастного Покатилова, разорванного на куски, опознали лишь по характерной для него необычно маленькой кисти руки.

Наследив таким образом, террористам не было смысла оставаться в столице; более того, им надо было как можно скорее делать ноги. 1 апреля, вместо нападения на министра внутренних дел, группа Савинкова в спешном порядке покинула Петербург, направившись прямиком в Швейцарию, где в то время отсиживался Азеф. Тот был в ярости, устроив своим подчиненным порядочную взбучку и дав понять, что больше права на ошибку у них не осталось.

Жесткий разговор оказался эффективным. Террористы вернулись в Северную Пальмиру и поставили в своем плане жирную кровавую точку. 15 июля 1904 года на улицу вышли четверо бомбистов - первым был Давид Боришанский, задачей которого было пропустить карету Плеве и отрезать ему путь к отступлению. Егор Созонов, молодой, но уже бывалый революционер, в биографии которого были и аресты, и побеги, и эмиграция, должен был нанести разящий удар. Для этих целей он имел при себе мощную 9-килограммовую бомбу.

Как показывает опыт многих террористических атак, первый удар не всегда оказывается смертельным. Поэтому Созонова страховал Иван Каляев. На случай же чуда в резерве у террористов был еще польский еврей из Белостока (о анархотеррористах из этого города будет потом особый разговор) Лейба Сикорский.

На этот раз у террористов получилось абсолютно все задуманное. Не потребовался ни план Б, ни план В. Нападение произошло на Измайловском проспекте неподалеку от Варшавского вокзала. Созонов метко запустил свой метательный снаряд, приблизившись к карете настолько близко, насколько это было возможно, чтобы избежать случайных жертв. От экипажа, в котором передвигался Плеве, не осталось, образно говоря, и мокрого места. Министр и его кучер погибли на месте, еще 12 человек получили ранения.

Созонов, тяжело раненый, остался лежать на мостовой. Добавили ему оказавшиеся не месте теракта полицейские и прохожие, которые принялись линчевать террориста, однако затем его доставили в больницу, где он вскоре пошел на поправку. Каляев и Боришанский сумели скрыться, а вот Сикорскому повезло гораздо меньше - при попытке избавиться от бомбы, сбросив ее в Неву, он вызвал подозрения у лодочника, который сдал его в полицию.

Как это ни удивительно, но оба задержанных, суд над которыми состоялся 30 ноября 1904 года, избежали высшей меры наказания. Созонов был приговорен к пожизненной каторге, тогда как Сикорский - к 20 годам каторжных работ. Протестуя против введения телесных наказаний для политических заключенных в Зерентуйской каторжной тюрьме, 27 ноября 1910 года Созонов совершил самоубийство, приняв яд. Сикорский же умер лишь в 1927 году, очевидно пережив каторгу, однако детали его биографии теряются в тумане истории.

BY История терроризма