Праздники

Я ещё во время карнавала задумалась, какие традиции я бы оставила. Щас объясню.

Вот, например, Пасху можно оставить, потому что она весёлая — у нас христианства в ней не больше, чем посыпки на куличе, а встретиться с семьёй, друзьями, провести время с детьми за окрашиванием яиц — отличный повод.

По принципу весёлой и вкусной движухи, не спрашивая меня, в традициях сохранилась Масленица с блинами и сжиганием чучела; Новый год — ну, там изначально особого смысла, кроме оттягивания на себя внимания с Рождества (успешного, кстати) не было; а вот Иван Купала, походу, умирает. Даже жалко.

Не в смысле Иоанна Крестителя жалко, а деревенской традиции, по странному стечению обстоятельств итак слишком долго продержавшейся в таком огромном промышленном городе, как Новосибирск. Через костёр мы не прыгали. Лозунг мероприятия был «Иван Купала — обливай кого попало!» И весь город в тридцатиградусную июльскую жару играл в эту игру кальмара.

Мне кажется, Ивана Купалу убили мобильные телефоны. Тачки, например, в Новосибе всегда были такие, что ведром воды в салоне больше, ведром меньше — невелика разница, а электроника в каждом кармане как будто стала оберегом от обливания тебя водой посреди улицы.

Вот я бы лучше Рождество совсем забыла — сколько можно, две тыщи лет одно и то же, — а Купалу сохранила.

Ещё давно-давно про выхолащивание праздников XX века думаю.

Мысль мне подкинула маманька, когда года четыре назад рассказала, как их с делегацией Совета ветеранов школьники поймали где-то перед 9 мая и начали читать стихи про войну, дарить цветы и поздравлять с праздником.

— Таня, мне было так неловко.. Я же 56-го года.

Я тогда подумала, что День Победы со временем превратится в День пожилого человека, как превратилось 8 марта в День женщин, 23 февраля в День мужчин, а 1 мая — в День шашлыков.

Конъюнктура изменилась, превращение Дня Победы, видимо, отложено. Мавзолей, правда, всё равно драпируют, но, как будто, даже остальным вековым новичкам дан шанс заново обагрить себя памятью. В Стамбуле, вон, на 1 мая полицейские применили против демонстрантов резиновые пули и слезоточивый газ.

Эх, прожить бы век и посмотреть, что будет праздноваться нашими внуками..

Консервация традиций

Это будет один из тех постов, из-за которых меня не берут на дачу, потому что я слишком глубоко копаю. И слишком издалека иду.

Дело в том, что Клеопатра (та самая, но, если вам интересно, она Клеопатра VII) была гречанкой. Её пращур, Птолемей, был одним из корешей ещё Александра Македонского и, после смерти последнего, прибрал к рукам Египет. К слову, и Кипр тоже.

Египетские Птолемеи вместе со всей тогдашней волной греческой эмиграции не особо старательно натурализировались: так, например, Клеопатра стала первой из своего рода, кто удосужился выучить египетский язык. Зато Клеопатры стабильно называли себя живым воплощением богини Исиды, а Птолемеи — Осирисами.

Мне ещё очень нравится про греческих жрецов, которые пытались мумифицировать умерших «как тут у них, бездуховных, принято», но, то ли по незнанию, что надо оборачивать мумии в льняные бинты с цитатами из Книги Мёртвых, то ли экономии для, крутили трупы в папирус, часто исписанный. Благодаря этой небрежности ритуала мы сейчас имеем в сохранности некоторые уникальные греческие тексты: философские трактаты, стихи Гомера, личные письма и т.д. Буквально капсула времени. Как газеты под обоями. Вроде, в 2015-м даже самое древнее Евангелие — I века — обнаружилось.

Может, конечно, заворачивали аборигены, «в эту, ихнюю, бездуховную писанину». Что сути не меняет.

Интересно вот что: когда века через три после завоевания Македонским Египта и закладки Александрии, то есть при нашей Клеопатре, остававшиеся всё это время в Греции греки приехали к давно живущим в Александрии египетским грекам, то оказалось, что давно уехавшие греки говорят на протогреческом. То есть старом языке. В нормальной Греции давно уже говорят «краш», «кринж», «шипперить», «ЛП» и «скуф», а в Египте всё ещё «шнурки в стакане», «мочалка» и «кислота».

Пока на родине язык и обычаи видоизменяются, а культура живёт и дышит, в анклаве традиции консервируются и хранятся именно в том виде, в каком деды привезли их когда-то при первом Птолемее.

В домах эмигрантов, где есть уже подрастающие дети, лет хотя бы трёх-четырёх, витает дофига не праздный вопрос: хранить ли язык и традиции? И, если да, то до какой степени? Насколько ребёнку нужны склонения и спряжения, если он и так будет говорить и читать на русском без акцента?

Но есть ещё один слой правды. Дело в том, что культура, которую мы собираемся хранить — будет ровно той культурой, которую мы увезли. Она не будет той же, что в стране осталась. С высокой вероятностью, ребёнок, никогда не живший в России, который приедет на родину предков лет через -дцать, не сможет поговорить с соотечественниками понятийно. Он будет разговаривать на некоем «проторусском», двадцатых годов.

И последний раз про яйца — для наглядности. Тётя Галя всю жизнь упорно красила яйца по-деревенски — луковой шелухой. Мы же красили: сначала порошковыми красками, потом в таблетках, потом появились наклейки, потом эти плёнки, которые кипятком закрепляются на яйце.. Сейчас мне попадаются уже способы окрашивания вывариванием в вине до скорлупы «под бархат».

Посмотрела я издалека на это вываривание в вине и подумала: «А вот как конкретно тётя Галя красит луковой шелухой? Пора позвонить, спросить».

Никогда не задумывалась, что в моём списке «100 вещей, которые надо успеть сделать в жизни» есть пункт «спеть “Это всё” с Шевчуком».

Оказывается, есть.

Арабский Лувр

Самой большой ошибкой было не купить путеводитель сразу. Хотя, между прочим, сувенирный там прямо на входе. Он же на выходе.

Причём у путеводителя на каждом языке своё фото на обложке. На русском языке — эскорт-поинт Лувра, где, выстояв очередь из таких же, ты можешь пройтись по импровизированному подиуму на камеру своего мужика. Как я.

С путеводителем же там можно зависнуть и на весь день. Очень хорошо сделан — я прочитала его потом в самолёте, наделала заметок и следующие несколько постов стащу оттуда.

Смутило меня, правда, как набивают себе цену в предисловии директора и президенты (или их копирайтеры): «Свет его (музея) деятельности озаряет будущее музеологии», «выходит далеко за рамки, налагаемые художественными движениями, хронологией или географией», «полностью переосмыслить традиционные для музеев методы презентации», «экспонаты освобождены от привычного способа классификации и вступают друг с другом в диалог».

Эм, ну, нет. Это большой музей. Хороший музей. Архитектурно интересное здание. Ценные экспонаты, хоть и не очень много. Но эти ребята отнюдь не переизобрели музеи, как они себя продают.

Просто, вот знаете, я не нашла на сайте парижского Лувра, что свет его деятельности озаряет будущее музеологии. Там написано: «Louvre».

В Лувре Абу-Даби двенадцать залов по эпохам: от 10 тысяч лет до нашей эры до современности — как в любом краеведческом. Экспонаты за стеклом, охранники. Залы объединены по тематикам: «первые изображения человека» — и там фигурки из Иордании, Кипра и Центральной Азии; «дома» — Пакистан, Мексика, Китай; «материнство» — Египет, Франция, Конго. То есть и хронология, и география налагают-таки рамки.

В идеальном мире это мог бы быть музей Земли, где в залах, посвящённых каждой теме (например, «летучие ящерицы», которые есть в мифологии буквально каждого народа), были бы собраны экспонаты одной эпохи, но действительно всех стран. Это отнюдь не ломало бы никакие рамки музеологии — это и есть музеология, — но ломало бы рамки политического устройства. Потому что сейчас даже у Эмиратов нет столько денег, чтобы выкупить или арендовать тематические экспонаты по-настоящему со всего мира. А на сборке из пары десятков стран задумка не работает.

Мой любимый мыслительный эксперимент в тему — спрашивать у друзей, за кого они в греко-персидских войнах?

Удивительным образом все всегда оказываются за греков. Почему? Ну, потому что они «наши».

Какие они тебе «наши»? Ты из Омска.

Но Древнюю Грецию мы проходили в школе, читали мифы, смотрели фильмы и сериалы. А из персов я могу представить себе только лысого мужика на слоне в золотом бикини и с кольцом в носу из «300 спартанцев». Он вообще на своего пацана не похож.

Жалею, что мало знаю про Китай, вообще про Азию, про Латинскую Америку по верхам..

Это могла бы быть действительно великая гуманистическая миссия — с самого детства показывать человеку разнообразие мира, но пока что о таком музее можно только мечтать.

Учёт и контроль

Нам кажется, что способы, которыми мы используем мир, всегда были примерно одинаковыми. Очевидно же, что колесо должно быть круглым, а, если ты хочешь отмерять кусок ткани — нужно приложить верёвку, длину которой ты знаешь. Писать удобнее всего по плоскому. Считать — десятками.

Так вот — не очевидно.

Первая мысль из путеводителя, которая мне адски понравилась — что бифас (каменное рубило), который изготавливали долбанием и обтачиванием кремня или другого твёрдого камня для охоты, разделки мяса и ещё ни бог весть чего, был «изобретён» во время раннего палеолита полтора миллиона лет назад, и всё ещё применялся пятьдесят тысяч лет назад, что делает его самым используемым инструментом в истории человечества.

Хотя меня спроси, какой инструмент самый используемый, я бы ответила — нож. А вот не нож.

Дальше — письменность. Оказывается, примерно за 3000 лет до нашей эры, шумеры писали не на плоском, а на круглом.

Допустим, продаёшь ты отару овец и отправляешь их с погонщиком покупателю. А погонщик по дороге пару овец съедает и говорит покупателю, что так и было.

Чтобы так не было, ты даёшь погонщику с собой полый глиняный шар, внутри которого напиханы жетоны по числу овец. По прибытии, шар разбивается и вот они, овцы, под опись. Потом жетоны стали на шаре ещё и отпечатывать снаружи для учёта.

А теперь — вообще разрывная — эти жетоны назывались calculi.

P.S. А камни в почках по латыни «renal calculus».

Львы

Мы спускались бочком по узким ступенькам крепости XII века и Дима и говорит:
— А ведь стопа гораздо меньше в ширину, чем в длину. Мда. Чего только в голову не придёт..
— Знаешь, — говорю, — вообще это неочевидная мысль. То есть ты не будешь сидеть обедать и такой: «А ведь стопа..» Для этого нужны обстоятельства.

Так вот. Если вы когда-нибудь задумывались, почему везде раньше лепили скульптуры львов, то это потому, что, если верить Лувру Абу-Даби, в Средние века их считали существами, способными изгонять злые силы, поэтому их и ставили на перекрёстках, у переправ и у входа в храмы.

День прожит не зря.

Вечный шах

Мне попадалось как-то видео, где фотографы подсмеиваются над семейными фотосессиями «при параде». Посыл был такой, что «вы же не ходите так в жизни — в свитерах с оленями и на фоне пластиковой ёлки не в своей квартире». Мол, фотографируйтесь у себя дома, запоминайте свою одежду и быт.

Хотя вот Уильям и Пенелопа Велби, между прочим, хоть и заказали у Френсиса Котса домашний фотосет, оделись в лучшее. Тоже ведь дома в этом не ходили. Ещё и заморочились с реквизитом.

Ребята из Кристис аж в Английскую шахматную федерацию обращались за пояснениями за шахматы. А там: на доске осталось всего два короля. То есть — вечный шах или ничья. Это им и я бы рассказала. Читать это нужно то ли как вечность, которую фигуры будут кружить вместе по доске, то ли как равенство супругов.

Что, кстати, для 1769 года было очень смело. До Великой Французской революции и «Декларации прав женщины и гражданки», за которую её авторку казнят, оставалось ещё целых 20 лет, а Уильям Велби, несмотря на классическую позу «мужчина стоит — женщина сидит», и гамму «мужчина — тёмный, синий, женщина — светлый, розовый», по сути, поставил в соцсетях статус «муж Пенелопы».

У него и стрижка говорит о том, что молодой человек прогрессивных взглядов — короткая, без пудры. Причёска у Пенелопы тоже для своего времени простоватая, без драгоценных камней (жемчуг на шее — это не жемчуг, а символ плодородия, ведь год назад она родила сына). Тоже вызов, особенно если учесть, что её отец, крупный землевладелец, был всю дорогу крайним консерватором. А тут она ещё пальчиком так в своего короля — тыкъ.

Считаю, что у парных фотосессий надо развить сюжет шахматного этюда для потомков.

Свадебная фотосессия — «дебют». Регистрация в ЗАГСе — «e2−e4». Беременная фотосессия — «детский мат». Декрет любого супруга — «гамбит». Отпуск в Эмиратах — «арабский мат».

— А это мама с папой где?
— Это мама с папой в Дубае, ты что, не видишь арабский мат?! Я что, зря Юрию Израилевичу за твой шахматный кружок плачу?

В общем, думайте о потомках на фотосессиях, вот что.

Вы находитесь здесь📍Абу-Даби

В путеводителе закончились занимательные факты, поэтому тут я просто иду под солнечным дождём абудабийского Лувра.

На память.

Мы после шестичасового стояния на концерте.