На Строках вышел «Дневник улиц» Анни Эрно. Можно прочесть или послушать в моем исполнении. Эта книга была последней из цикла книг Эрно, которую я озвучивала.
«Дневник улиц», как и все предыдущие, о женщине, которая проживает то, что социолог Пьер Бурдье назвал «классовой миграцией». Я бы не стала отсылать к термину, ели бы Эрно не писала о нем в «Возвращении в Ивто». «Дневник улиц» может показаться циклом примитивных зарисовок из жизни города. Но это не так, это сложный текст, притворяющийся простым. Это и есть метод Эрно — упаковывать сложное в элементарное.
Были у меня и вопросы к «Дневнику улиц» — Эрно в нем не скрывает морализаторства, раньше его можно было встретить в авторских афоризмах, которые я замечала в «Годах», «Во власти», «Событии» и «Памяти женщины». Автогероиня «Дневника улиц» — пятидесятилетняя горожанка. Она смотрит на вывески, людей в мегамаркетах, подростков в метро и в ее письменной речи сквозит назидательность. С помощью умолчаний и синтаксиса она дает оценку обществу, в котором живет.
Я долго думала, почему Эрно позволяет себе такую свободу судить. Чувство превосходства? Усталость? И пришла к выводу, что в этой книге Эрно занимает метапозицию, она — привилегия классовой мигрантки. Автогероиня дочь лавочников и писательница, интеллектуалка, она не там и не здесь. Это позволяет ей смотреть и замечать оттенки того, что многие определяют как обыденность.
«Дневник улиц», как и все предыдущие, о женщине, которая проживает то, что социолог Пьер Бурдье назвал «классовой миграцией». Я бы не стала отсылать к термину, ели бы Эрно не писала о нем в «Возвращении в Ивто». «Дневник улиц» может показаться циклом примитивных зарисовок из жизни города. Но это не так, это сложный текст, притворяющийся простым. Это и есть метод Эрно — упаковывать сложное в элементарное.
Были у меня и вопросы к «Дневнику улиц» — Эрно в нем не скрывает морализаторства, раньше его можно было встретить в авторских афоризмах, которые я замечала в «Годах», «Во власти», «Событии» и «Памяти женщины». Автогероиня «Дневника улиц» — пятидесятилетняя горожанка. Она смотрит на вывески, людей в мегамаркетах, подростков в метро и в ее письменной речи сквозит назидательность. С помощью умолчаний и синтаксиса она дает оценку обществу, в котором живет.
Я долго думала, почему Эрно позволяет себе такую свободу судить. Чувство превосходства? Усталость? И пришла к выводу, что в этой книге Эрно занимает метапозицию, она — привилегия классовой мигрантки. Автогероиня дочь лавочников и писательница, интеллектуалка, она не там и не здесь. Это позволяет ей смотреть и замечать оттенки того, что многие определяют как обыденность.
Открываю набор в книжный клуб. Будем читать нобелевских лауреаток, забытых русскоязычных писательниц и новаторок двадцатого века. Формат: годовая программа — 24 книги, две встречи в месяц. Старт 11 апреля.
В этом формате мы подробно разберем каждый текст: поработаем с композицией, структурой, языком. Список книг, которые будем читать, можно посмотреть здесь. Там же подробности об условиях.
Набор будет длиться ещё восемь дней. Присоединяйтесь!
В этом формате мы подробно разберем каждый текст: поработаем с композицией, структурой, языком. Список книг, которые будем читать, можно посмотреть здесь. Там же подробности об условиях.
Набор будет длиться ещё восемь дней. Присоединяйтесь!
Новости книгоиздания
Издательство Ивана Лимбаха продолжает кампанию по сбору средств на переиздание двухтомника Леонида Аронзона. Поучаствовать можно не только с помощью предзаказа. На странице сбора можно купить книги, которых в магазинах уже давно нет, а еще — комплект всех доступных книг издательства.
Гараж выпустил книгу «Мир искусства Надежды Добычиной» историка искусства Ольги Муромцевой. В 23 году в Музее русского имприссионизма была большая выставка, посвященная этой галеристке и коллекционерке. Надежда Добычина — важная фигура истории русского искусства. Она поддерживала художников серебряного века и собрала огромную коллекцию живописи, графики, набросков.
Лед (импринт АСТ) выпустил книгу Энн Карсон «Горько-сладкий эрос» Объемное философское эссе о парадоксальной природе любви. Карсон на русском языке издавать стали совсем недавно.
Так же Лед обещает переиздать четыре книги из пятитомника Гастона Башляра о психоанализе природных стихий, в мае выпустят первый том «Вода и Грезы. Опыт о воображении материи». Этот трехтомник выходил в нулевых, теперь Лед переиздает.
В издательстве Библиороссика вышла книга «Антропоцен и гуманитарные науки» профессора Калифорнийского университета Кэролин Мерчант. Исследование посвящено истории размышлений писателей на тему экологических изменений.
Издательство Ивана Лимбаха продолжает кампанию по сбору средств на переиздание двухтомника Леонида Аронзона. Поучаствовать можно не только с помощью предзаказа. На странице сбора можно купить книги, которых в магазинах уже давно нет, а еще — комплект всех доступных книг издательства.
Гараж выпустил книгу «Мир искусства Надежды Добычиной» историка искусства Ольги Муромцевой. В 23 году в Музее русского имприссионизма была большая выставка, посвященная этой галеристке и коллекционерке. Надежда Добычина — важная фигура истории русского искусства. Она поддерживала художников серебряного века и собрала огромную коллекцию живописи, графики, набросков.
Лед (импринт АСТ) выпустил книгу Энн Карсон «Горько-сладкий эрос» Объемное философское эссе о парадоксальной природе любви. Карсон на русском языке издавать стали совсем недавно.
Так же Лед обещает переиздать четыре книги из пятитомника Гастона Башляра о психоанализе природных стихий, в мае выпустят первый том «Вода и Грезы. Опыт о воображении материи». Этот трехтомник выходил в нулевых, теперь Лед переиздает.
В издательстве Библиороссика вышла книга «Антропоцен и гуманитарные науки» профессора Калифорнийского университета Кэролин Мерчант. Исследование посвящено истории размышлений писателей на тему экологических изменений.
Не могу найти в интернете электронную версию журнала Иностранная литература №4 за 2005 год. На сайте Журнального зала выпуск есть, но в нём нет текста, который я ищу — только послесловие. Понимаю, это связано с авторскими правами, обещаю дальше не распространять.
Поэтому обращаюсь к вам, коллеги, друзья, читатели. Если у вас есть бумажная версия этого выпуска, напишите мне, пожалуйста, я попрошу вас сфотографировать для меня несколько страниц. В существование электронной версии не верю.
Обновление: нашла, спасибо!
Поэтому обращаюсь к вам, коллеги, друзья, читатели. Если у вас есть бумажная версия этого выпуска, напишите мне, пожалуйста, я попрошу вас сфотографировать для меня несколько страниц. В существование электронной версии не верю.
Обновление: нашла, спасибо!
Я знала Лиду Стародубцеву как переводчицу со шведского. «Сердце» Малин Кивеля, «Однажды я буду свободной» Лави Мохтади я читала в ее переводе.
Оказалось, Лида пишет прозу. На днях мне прислали ее дебютный сборник рассказов «Бесконечно длинная весна». Я люблю читать сборники рассказов, про это писала неоднократно. Открыла сразу. И изумилась, рассказы Лиды — это идеальные в моем понимании рассказы. В них нет ни намёка на финты из набора креативного письма. Каждый текст — сложный мир со своей образностью и логикой. Я давно не встречала такой богатый на метафоры и метонимии язык. Вообще в последний и единственный раз встречала метонимии в сборнике рассказов Анастасии Сопиковой.
Прочитала у Лиды «колени батареи», очень понравилось. Насколько точно!
Эти тексты состоят, конечно, не из одного только языка. Они о жизни молодой девушки из Карелии. Написать, что это рассказы о детстве, юности, зрелости — написать общие слова. Эти тексты не о боли и не о страдании. И они требуют писать о них, используя язык образов и сравнений.
Эти рассказы похожи на карельский туман, который то растягивается, то сгущается. Их устройство близко к устройству мха — издалека это острова ржавой зелени. Присмотришься — состоят из резных кустиков и корешков.
Невозможность говорить об этих текстах, опираясь на истории, которые лежат в их основе, думаю, связана ещё и с тем, что Лида пишет на шведском и делает авторский перевод на русский. Этот транзит создает удивительный звук — шумы языков встречаются и рождают мир, в котором сливаются воображение, история и время.
Оказалось, Лида пишет прозу. На днях мне прислали ее дебютный сборник рассказов «Бесконечно длинная весна». Я люблю читать сборники рассказов, про это писала неоднократно. Открыла сразу. И изумилась, рассказы Лиды — это идеальные в моем понимании рассказы. В них нет ни намёка на финты из набора креативного письма. Каждый текст — сложный мир со своей образностью и логикой. Я давно не встречала такой богатый на метафоры и метонимии язык. Вообще в последний и единственный раз встречала метонимии в сборнике рассказов Анастасии Сопиковой.
Прочитала у Лиды «колени батареи», очень понравилось. Насколько точно!
Эти тексты состоят, конечно, не из одного только языка. Они о жизни молодой девушки из Карелии. Написать, что это рассказы о детстве, юности, зрелости — написать общие слова. Эти тексты не о боли и не о страдании. И они требуют писать о них, используя язык образов и сравнений.
Эти рассказы похожи на карельский туман, который то растягивается, то сгущается. Их устройство близко к устройству мха — издалека это острова ржавой зелени. Присмотришься — состоят из резных кустиков и корешков.
Невозможность говорить об этих текстах, опираясь на истории, которые лежат в их основе, думаю, связана ещё и с тем, что Лида пишет на шведском и делает авторский перевод на русский. Этот транзит создает удивительный звук — шумы языков встречаются и рождают мир, в котором сливаются воображение, история и время.
Приезжала Лена Чернышова, сфотографировала нас с Бубой в порту. Филюша фотографироваться не пошла, потому что не любит дождь и ветер.
Новости книгоиздания
Подписные готовят книгу «Развод» Сьюзен Таубес, венгеро-американской специалистки по Симоне Вейль, философа и религиоведки. «Развод» — ее первый и последний роман. Действие происходит в предвоенном Будапеште, родители рассказчицы разводятся. Коллеги пишут, что «Развод» — экспериментальный роман. Фрагментарность, смешение жанров и так далее.
Носорог анонсировал выход «Езды в остров любви» Василия Тредиаковского. Василий Тредиаковский — поэт и переводчик 18 века. В Литературном институте учила его стихи. До сих пор помню наизусть «Стихи похвальные России». «Езда в остров любви» — перевод французского салонного и аллегорического романа П. Тальмана о правилах любовной игры, дополненный собственными стихами Тредиаковского.
Теперь можно купить годовую подписку на книги издательства Jaromir Hladek.
Долго ждала, дождалась: вышла книга графини Елены Щаповой де Карли. «Эдуард Лимонов: письма любви». Ее книга «Это я — Елена» выходила еще в 2006 году. Мне она дорога тем, что это единственное бумажное издание, в которое вошли стихотворения Щаповой, она писала их еще в 70-е. Стихи она не публиковала, Сапгир писал, что Лимонов запрещал ей публиковаться. «Письма любви» — эпистолярный роман об отношениях графини с Лимоновым.
Издательство МИФ запустило новую серию под названием «Читаем Россию». Красноярск, Новосибирск, Курилы и так далее. Будут выпускать региональных авторов.
Альпина открыла предзаказ на книгу Натальи Мещаниновой «Один маленький ночной секрет». В книге — неопубликованные сценарии и рассказы.
Подписные готовят книгу «Развод» Сьюзен Таубес, венгеро-американской специалистки по Симоне Вейль, философа и религиоведки. «Развод» — ее первый и последний роман. Действие происходит в предвоенном Будапеште, родители рассказчицы разводятся. Коллеги пишут, что «Развод» — экспериментальный роман. Фрагментарность, смешение жанров и так далее.
Носорог анонсировал выход «Езды в остров любви» Василия Тредиаковского. Василий Тредиаковский — поэт и переводчик 18 века. В Литературном институте учила его стихи. До сих пор помню наизусть «Стихи похвальные России». «Езда в остров любви» — перевод французского салонного и аллегорического романа П. Тальмана о правилах любовной игры, дополненный собственными стихами Тредиаковского.
Теперь можно купить годовую подписку на книги издательства Jaromir Hladek.
Долго ждала, дождалась: вышла книга графини Елены Щаповой де Карли. «Эдуард Лимонов: письма любви». Ее книга «Это я — Елена» выходила еще в 2006 году. Мне она дорога тем, что это единственное бумажное издание, в которое вошли стихотворения Щаповой, она писала их еще в 70-е. Стихи она не публиковала, Сапгир писал, что Лимонов запрещал ей публиковаться. «Письма любви» — эпистолярный роман об отношениях графини с Лимоновым.
Издательство МИФ запустило новую серию под названием «Читаем Россию». Красноярск, Новосибирск, Курилы и так далее. Будут выпускать региональных авторов.
Альпина открыла предзаказ на книгу Натальи Мещаниновой «Один маленький ночной секрет». В книге — неопубликованные сценарии и рассказы.
Прочла идеальный (на мой взгляд) сборник рассказов. Это «Скоро Москва» Анны Шипиловой. Возможно, я ошибаюсь, но Шипилова писала сборник как форму, а не как вынужденный формат.
В книге пара десятков динамичных рассказов, написанных емким языком, всегда — в настоящем времени. Шипилова — выпускница ВГИКа, в тексте заметно влияние кино. Ты не читаешь, а смотришь этот текст, каждый период (у Шипиловой нет абзацев) это отдельная сцена, часто монтаж не хронологичен: переход от будущего к прошлому, от одного героя к другому. Короче — идеальный текст для экранизации или постановки на сцене.
Но я бы хотела вернуться к сборнику как форме. Уже на третьем рассказе ясно, что они — не упражнения, не тренировочный плацдарм для развития навыка креативного письма. Это рассказы-сами-по-себе, то есть Шипилова — мастерица малой формы, а сегодня, нужно признать, таких почти нет. Эти рассказы-сами-по-себе составляют карту мира. То есть замысел сборника не упирается в собрание текстов, написанных за последние пять лет и удачно расположенных, чтобы композиция не расползалась.
Когда читала, я думала, что метод Шипиловой можно объяснить через онлайн игру. Три времени: «наши» детство, юность и недалекое будущее. Каждому времени присвоено свое место, оно может быть узнаваемым или названным (Переделкино, двор, промка, гаражи, Москва). Герои рассказов не изолированы друг для друга, как энписи в играх.
Каждый рассказ это продолжение и последовательное разворачивание микровселенной. Поэтому мелькнувший персонаж в предыдущем рассказе, становится героем следующего, то есть фигуры в текстах Шипиловой не выполняют функции болванки и заполнения пространства, не сводятся до обстоятельств, они — действующие герои. Это очень круто.
По поводу темы — здесь все просто, это люди нашего времени, мои ровесники и постарше. Кто-то зарабатывает деньги, кто-то символический капитал. Живут и умирают. Мне про них было интересно читать, они не плохие и не хорошие, просто люди и просто находятся здесь.
Есть, как мне кажется, в этом сборнике один структурный недочет. Это отсутствие деления рассказов на циклы. Я выше писала, что в книге три времени и локации. Каждому пространству посвящено около десятка текстов. Я, будь редакторкой, предложила бы поделить книгу на разделы. Так, например, сделана «Конец света, моя любовь» Горбуновой. Это, с одной стороны, часть навигации, с другой — деление на разделы обособило бы пространства, сделало циклы более замкнутыми. Мне кажется, для атмосферы текстов Шипиловой — это могло выгодно сыграть на замысел.
В книге пара десятков динамичных рассказов, написанных емким языком, всегда — в настоящем времени. Шипилова — выпускница ВГИКа, в тексте заметно влияние кино. Ты не читаешь, а смотришь этот текст, каждый период (у Шипиловой нет абзацев) это отдельная сцена, часто монтаж не хронологичен: переход от будущего к прошлому, от одного героя к другому. Короче — идеальный текст для экранизации или постановки на сцене.
Но я бы хотела вернуться к сборнику как форме. Уже на третьем рассказе ясно, что они — не упражнения, не тренировочный плацдарм для развития навыка креативного письма. Это рассказы-сами-по-себе, то есть Шипилова — мастерица малой формы, а сегодня, нужно признать, таких почти нет. Эти рассказы-сами-по-себе составляют карту мира. То есть замысел сборника не упирается в собрание текстов, написанных за последние пять лет и удачно расположенных, чтобы композиция не расползалась.
Когда читала, я думала, что метод Шипиловой можно объяснить через онлайн игру. Три времени: «наши» детство, юность и недалекое будущее. Каждому времени присвоено свое место, оно может быть узнаваемым или названным (Переделкино, двор, промка, гаражи, Москва). Герои рассказов не изолированы друг для друга, как энписи в играх.
Каждый рассказ это продолжение и последовательное разворачивание микровселенной. Поэтому мелькнувший персонаж в предыдущем рассказе, становится героем следующего, то есть фигуры в текстах Шипиловой не выполняют функции болванки и заполнения пространства, не сводятся до обстоятельств, они — действующие герои. Это очень круто.
По поводу темы — здесь все просто, это люди нашего времени, мои ровесники и постарше. Кто-то зарабатывает деньги, кто-то символический капитал. Живут и умирают. Мне про них было интересно читать, они не плохие и не хорошие, просто люди и просто находятся здесь.
Есть, как мне кажется, в этом сборнике один структурный недочет. Это отсутствие деления рассказов на циклы. Я выше писала, что в книге три времени и локации. Каждому пространству посвящено около десятка текстов. Я, будь редакторкой, предложила бы поделить книгу на разделы. Так, например, сделана «Конец света, моя любовь» Горбуновой. Это, с одной стороны, часть навигации, с другой — деление на разделы обособило бы пространства, сделало циклы более замкнутыми. Мне кажется, для атмосферы текстов Шипиловой — это могло выгодно сыграть на замысел.
Три года назад я придумала формат работы, который назывался «письмо в экстремальных условиях». Он заключался в быстром вводе студентов в процесс письма: я давала короткое задание, которое подразумевало супер-узкую рамку, например, описать дерево, не используя прилагательных за 30 секунд; или переписать четверостишие Фета свободным стихом.
Постепенно этот формат развивался и я привела его к часовому занятию, состоящему из 10 коротких заданий — от написания эссе о фотографии до смешной задачи в духе: представьте, вы оказались один на один со своей первой любовью, вам шестьдесят, ей шестьдесят, вы стоите в курятнике босиком, напишите диалог.
Я вводила этот формат в разные курсы и он оказался самым любимым. Голова работает очень быстро, нет возможности залипать, просто сидишь и делаешь, а часики тикают.
В итоге я переименовала его в «Писательский кроссфит» и приглашаю вас на марафон «Писательского кроссфита». Он начнется 1 июня и продлится все лето. Это 15 суббот, 30 часов, 150 коротких сложных и смешных задач, 15 часов обсуждений и чтений своих текстов.
Вся информация по ссылке. 15 встреч это не единственная возможность, можно взять абонемент на 10 и 5 тренировок.
Постепенно этот формат развивался и я привела его к часовому занятию, состоящему из 10 коротких заданий — от написания эссе о фотографии до смешной задачи в духе: представьте, вы оказались один на один со своей первой любовью, вам шестьдесят, ей шестьдесят, вы стоите в курятнике босиком, напишите диалог.
Я вводила этот формат в разные курсы и он оказался самым любимым. Голова работает очень быстро, нет возможности залипать, просто сидишь и делаешь, а часики тикают.
В итоге я переименовала его в «Писательский кроссфит» и приглашаю вас на марафон «Писательского кроссфита». Он начнется 1 июня и продлится все лето. Это 15 суббот, 30 часов, 150 коротких сложных и смешных задач, 15 часов обсуждений и чтений своих текстов.
Вся информация по ссылке. 15 встреч это не единственная возможность, можно взять абонемент на 10 и 5 тренировок.
Когда я работала в книжном и ездила на ярмарки, всегда стояла по соседству с «Медленными книгами». Я думаю, тем, кто работает в издательствах и книжных, это название знакомо. «Медленные» — первый дистрибутор книг независимых издательств. Благодаря им книги самых маленьких издательств доезжают в регионы и появляются на озоне. Они же инициаторы и менеджеры островка независимых издательств на Нонфике.
Мир независимого книгоиздания очень маленький и все друг друга знают. С девушками из «Медленных» мы часто подменяли друг друга, угощали конфетами, больше всего мне нравилось, с каким достоинством одна из них подливала себе в термос с чаем коньячок.
На следующих выходных «Медленные» устраивают благотворительную ярмарку. В прошлом году не стало Лены, сотрудницы «Медленных», теперь они всей командой помогают ее пятнадцатилетнему сыну.
Чтобы участвовать в ярмарке, необязательно покупать книги, можно отдать в любой удобный пункт сбора свои. Наверняка у каждого найдутся пара прочитанных и ненужных. Принцип тот же, что и у «Фонаря». А можно прийти в Primus Versus и купить книг. Они будут стоить от 50 до 500 рублей. Все деньги пойдут сыну Лены.
Мир независимого книгоиздания очень маленький и все друг друга знают. С девушками из «Медленных» мы часто подменяли друг друга, угощали конфетами, больше всего мне нравилось, с каким достоинством одна из них подливала себе в термос с чаем коньячок.
На следующих выходных «Медленные» устраивают благотворительную ярмарку. В прошлом году не стало Лены, сотрудницы «Медленных», теперь они всей командой помогают ее пятнадцатилетнему сыну.
Чтобы участвовать в ярмарке, необязательно покупать книги, можно отдать в любой удобный пункт сбора свои. Наверняка у каждого найдутся пара прочитанных и ненужных. Принцип тот же, что и у «Фонаря». А можно прийти в Primus Versus и купить книг. Они будут стоить от 50 до 500 рублей. Все деньги пойдут сыну Лены.
Хочу рассказать вам про «Биосферу Балтики». Это центр реабилитации диких животных. Они сутками спасают раненых сипух, полумертвых тюленей и куниц.
Я им периодически перевожу деньги на капусту для лошадей и мышей для сов. Но решила, что нужно как-то определиться с животными, которым буду помогать регулярно. Остановилась на собаках.
В «Биосфере» живут девять псов, четырех из которых приняли после смерти хозяина. Диких животных вылечат и выпустят, а вот собаки, скорее всего, будут там жить всегда. Если, конечно, не найдется человек, который решит взять их себе.
В месяц на корм собакам уходит около 25 тысяч рублей. Но это в лучшем случае, если на чаппи скидка в гипермаркете. Я бы с удовольствием покупала весь корм центровым псам. Но у меня свои собаки и я еще подкармливаю тех, что живут у меня во дворе.
Поэтому обращаюсь к вам: давайте накормим центровых псов.
Можно перевести деньги с пометкой «на собак» по номеру телефона директору центра +79622633775.
Или подписаться на пожертвования центру по этой ссылке.
Фото псов прикладываю. Мой фаворит бандит Серега (первое фото).
Я им периодически перевожу деньги на капусту для лошадей и мышей для сов. Но решила, что нужно как-то определиться с животными, которым буду помогать регулярно. Остановилась на собаках.
В «Биосфере» живут девять псов, четырех из которых приняли после смерти хозяина. Диких животных вылечат и выпустят, а вот собаки, скорее всего, будут там жить всегда. Если, конечно, не найдется человек, который решит взять их себе.
В месяц на корм собакам уходит около 25 тысяч рублей. Но это в лучшем случае, если на чаппи скидка в гипермаркете. Я бы с удовольствием покупала весь корм центровым псам. Но у меня свои собаки и я еще подкармливаю тех, что живут у меня во дворе.
Поэтому обращаюсь к вам: давайте накормим центровых псов.
Можно перевести деньги с пометкой «на собак» по номеру телефона директору центра +79622633775.
Или подписаться на пожертвования центру по этой ссылке.
Фото псов прикладываю. Мой фаворит бандит Серега (первое фото).
Ольга Токарчук «Веди свой плуг по костям мертвецов»
— Вот если бы мне захотелось написать воспоминания, то как за это лучше взяться? — я говорила довольно смущенно.
— Надо сесть за стол и заставить себя писать. Дальше само пойдет. Нельзя себя останавливать. Надо записывать все, что приходит в голову.
Странный совет. Я бы не хотела писать «все». Только то, что кажется мне хорошим и полезным. Я думала, Пепельная скажет еще что-нибудь, но она молчала. Я ощутила разочарование.
— Разочарованы? — спросила она, словно читая мои мысли.
– Да.
— Вот если бы мне захотелось написать воспоминания, то как за это лучше взяться? — я говорила довольно смущенно.
— Надо сесть за стол и заставить себя писать. Дальше само пойдет. Нельзя себя останавливать. Надо записывать все, что приходит в голову.
Странный совет. Я бы не хотела писать «все». Только то, что кажется мне хорошим и полезным. Я думала, Пепельная скажет еще что-нибудь, но она молчала. Я ощутила разочарование.
— Разочарованы? — спросила она, словно читая мои мысли.
– Да.
У меня есть подруга, которой сложно угодить. Она спрашивает, что почитать из новинок, я ей советую, а она выносит свое суждение. Недавно она спросила меня, что почитать, чтобы отвлечься и получить удовольствие. Я ей посоветовала несколько, Татьяна была в восторге от двух. Напишу про книжки для души, которые Татьяна одобрила.
Челси Саммерс «Определенно голодна». Колумнистка Саммерс обычно пишет автобиографические статьи в медиа. Но тут у нее случился болезненный разрыв и она написала роман, в котором сошлись два незабываемых мира: Нью-Йорк Кэрри Брэдшоу и эстетизм Ганнибала Лектора. История такая: влиятельная кулинарная обозревательница сидит в тюрьме и пишет исповедь о том, как убивала любовников и съедала их органы. Роман смешной, остроумный, сделан мастерски — рассказчица использует метафоры еды и поглощения буквально относительно всего, что описывает. Еще одним из достоинств этой книги является отражение смены эпох: 80-е и 90-е в которых аналоговые медиа правили балом сменяются нулевыми, где экспертность становится доступна каждому, кто имеет выход в интернет. Примам былой эпохи приходится приспосабливаться. Мне не хочется спойлерить, о чем эта книга на самом деле. Поэтому, пожалуйста, прочтите ее.
Светлана Павлова «Голод». История такая: молодая девушка, добившаяся успеха в рекламе, страдает булимией. Павлова не боится эксперимента и по-своему меняет формат городского романа про успешных женщин. В роман она включила подлинную переписку с любимой бабушкой и дневник об опыте РПП. К тому же Павлова пишет о расстройстве без прикрас. Я, когда-то столкнувшаяся с РПП, знаю по себе, что такое заедать килограмм клубничного зефира банкой соленых огурцов; голодать, а потом срываться на полукилограммовый кусок свинины; завидовать худышкам; ненавидеть себя и свое одутловатое лицо; пить слабительное; молиться о похудении. Моя подруга Татьяна охарактеризовала «Голод» как настоящий роман поколения: «про тупую бессмысленную московскую жизнь, ненавистную работу, одиночество и загоны».
Челси Саммерс «Определенно голодна». Колумнистка Саммерс обычно пишет автобиографические статьи в медиа. Но тут у нее случился болезненный разрыв и она написала роман, в котором сошлись два незабываемых мира: Нью-Йорк Кэрри Брэдшоу и эстетизм Ганнибала Лектора. История такая: влиятельная кулинарная обозревательница сидит в тюрьме и пишет исповедь о том, как убивала любовников и съедала их органы. Роман смешной, остроумный, сделан мастерски — рассказчица использует метафоры еды и поглощения буквально относительно всего, что описывает. Еще одним из достоинств этой книги является отражение смены эпох: 80-е и 90-е в которых аналоговые медиа правили балом сменяются нулевыми, где экспертность становится доступна каждому, кто имеет выход в интернет. Примам былой эпохи приходится приспосабливаться. Мне не хочется спойлерить, о чем эта книга на самом деле. Поэтому, пожалуйста, прочтите ее.
Светлана Павлова «Голод». История такая: молодая девушка, добившаяся успеха в рекламе, страдает булимией. Павлова не боится эксперимента и по-своему меняет формат городского романа про успешных женщин. В роман она включила подлинную переписку с любимой бабушкой и дневник об опыте РПП. К тому же Павлова пишет о расстройстве без прикрас. Я, когда-то столкнувшаяся с РПП, знаю по себе, что такое заедать килограмм клубничного зефира банкой соленых огурцов; голодать, а потом срываться на полукилограммовый кусок свинины; завидовать худышкам; ненавидеть себя и свое одутловатое лицо; пить слабительное; молиться о похудении. Моя подруга Татьяна охарактеризовала «Голод» как настоящий роман поколения: «про тупую бессмысленную московскую жизнь, ненавистную работу, одиночество и загоны».
Читаю сейчас книгу Симоны Мацлиах-Ханох «Сказки обратимой смерти. Депрессия как целительная сила». Уже не помню, откуда я узнала про нее, она долго лежала у меня в корзине, потом долго лежала на полке и тут попалась мне на глаза. Я ее купила исключительно из-за названия, не знала, что Мацлиах-Ханох опирается на идеи Юнга, и вообще ничего не знала.
Купила книжку, потому что устала от разговоров, в которых депрессия рассматривается как провал и то, к чему принято относиться с сочувствием. Человек с депрессией это такой страдалец, который завис на дне. Вот Мацлиах-Ханох пишет, что нет, депрессия — это путь туда и обратно. Она берет в качестве примера сказки про Белоснежку и Красную шапочку и интерпретирует их сон и попадание в живот волка как спуск на дно депрессии. Только смысл этих сказок в том, что из волка Шапочка вылезает, а Белоснежка просыпается.
Мацлиах-Ханох пишет, что в более ранних версиях сказок этим героиням помогали птицы и звери, а Шапочка каким-то другим способом выходила из живота волка, не благодаря дровосеку. Но это сейчас не так важно. Важно, что Белоснежка и Шапочка выходили из темноты новыми, преображенными, целостными Я. Тут надо сделать оговорку, что концепция целостного Я мне совсем не близка. Мне близко, что Мацлиах-Ханах не терапевтка и не имеет психологического образования, в некотором смысле, текст можно читать как эссе на тему. Она берет метод Юнга, но при этом опирается на такие фигуры как Сильвия Плат и Эдриан Рич.
Короче говоря, Симона Мацлиах-Ханох смотрит на депрессию не как на то, что уничтожает женщину, а как на то, что может стать местом преображения. Женщина в депрессии, конечно, часто выглядит так себе. Есть и те, кто страдает маскированной депрессией, на людях красивые примерные, а внутри, как в меме — дед инсайд. В любом случае по ним не скажешь, что они преображаются, но внутри них идет важная работа.
Мне кажется, если откинуть всю эзотерику Мацлиах-Ханох и переосмыслить свое отношение к депрессии, можно обрести надежду. А надежда в наше время дефицитное чувство. К тому же я устала думать о депрессии как о тупике. Поэтому всем, кто ищет надежду, — книжка для вас.
Есть у меня еще пара идей на этот счет, но я про это потом как-нибудь напишу.
Купила книжку, потому что устала от разговоров, в которых депрессия рассматривается как провал и то, к чему принято относиться с сочувствием. Человек с депрессией это такой страдалец, который завис на дне. Вот Мацлиах-Ханох пишет, что нет, депрессия — это путь туда и обратно. Она берет в качестве примера сказки про Белоснежку и Красную шапочку и интерпретирует их сон и попадание в живот волка как спуск на дно депрессии. Только смысл этих сказок в том, что из волка Шапочка вылезает, а Белоснежка просыпается.
Мацлиах-Ханох пишет, что в более ранних версиях сказок этим героиням помогали птицы и звери, а Шапочка каким-то другим способом выходила из живота волка, не благодаря дровосеку. Но это сейчас не так важно. Важно, что Белоснежка и Шапочка выходили из темноты новыми, преображенными, целостными Я. Тут надо сделать оговорку, что концепция целостного Я мне совсем не близка. Мне близко, что Мацлиах-Ханах не терапевтка и не имеет психологического образования, в некотором смысле, текст можно читать как эссе на тему. Она берет метод Юнга, но при этом опирается на такие фигуры как Сильвия Плат и Эдриан Рич.
Короче говоря, Симона Мацлиах-Ханох смотрит на депрессию не как на то, что уничтожает женщину, а как на то, что может стать местом преображения. Женщина в депрессии, конечно, часто выглядит так себе. Есть и те, кто страдает маскированной депрессией, на людях красивые примерные, а внутри, как в меме — дед инсайд. В любом случае по ним не скажешь, что они преображаются, но внутри них идет важная работа.
Мне кажется, если откинуть всю эзотерику Мацлиах-Ханох и переосмыслить свое отношение к депрессии, можно обрести надежду. А надежда в наше время дефицитное чувство. К тому же я устала думать о депрессии как о тупике. Поэтому всем, кто ищет надежду, — книжка для вас.
Есть у меня еще пара идей на этот счет, но я про это потом как-нибудь напишу.
Пока я писала прозу, у меня совсем не было времени на стихи. Я еще всем жаловалась, что не пишу стихи и теперь непонятно, я вообще поэтесса и вернусь ли к поэзии. Похоже, да, возвращаюсь к поэзии и одновременно учусь работать сразу в прозе и в поэзии. Надо отметить, что держать равновесие на границе двух пространств задача не из легких. Но она меня завораживает.
Сегодня вычитываю верстку своей третьей поэтической книги. В нее вошли стихотворения, написанные мной за последние пять лет. Книга будет небольшая, времени на стихи было немного. Но мне кажется, она получилась замечательная.
Сегодня вычитываю верстку своей третьей поэтической книги. В нее вошли стихотворения, написанные мной за последние пять лет. Книга будет небольшая, времени на стихи было немного. Но мне кажется, она получилась замечательная.