读一读: a laowai’s notes

​5. Я уже слегка писал о том, что все пьют, и я хочу чуть больше распространиться об этом. Потому что то, сколько пьют — это реально впечатляет. У отца Шуэ пространство под большой двуспальной кроватью в буквальном смысле забито ящиками с байцзю. Когда мы встречались с родственниками (что происходило каждый второй день там), он просто доставал 5-6 бутылки оттуда и мы шли с ними в ресторан. В среднем на таких встречах было 12-14 человек. Из них обычно 60% были мужчинами (женщины не пили вообще). За обед или ужин, они вместе уговаривали эти бутылки. Тосты звучали каждый две-три минуты. Все пили. И за всё это время я видел по-настоящему напились человек пять. По-настоящему напились — я имею в виду заторможенную речь и плохую координацию. Никого не тащили домой на руках, никто не блевал. И для меня это удивительно, потому что мой отец напивался с пары бутылок пива. Мой дядя не раз и не два приходил домой абсолютно пьяным. Господи, да я сам знаю свой предел, и он не особо высокий — максимум, что я выпил в жизни, было три стакана водки, и я после них блевал в туалете (хотя мб просто водка была плохой). Как их печени выносят всё это? Откуда столько здоровья? Нет ответа.

6. Теперь, когда я женат на китаянке, я заметил ощутимое изменение отношения ко мне со стороны китайских коллег и даже рандомных работников сферы услуг (парикмахера и педикюрщицы). Раньше, на моё «моя девушка из Шэньси» была нейтральная реакция. Типа знаем мы вас, лаоваев, вы все бабники. Теперь, на моё «моя жена из Шэньси» реакция куда более положительная. Люди реально будто расслабляются слегка. Я более свой теперь. Одна из коллег почти прямо мне это сказала. «Ну, ты теперь почти что китаец». И к этому необязательно подсоединяются какие-либо требования — во всяком случае, пока. Меня не заставляли пить на свадьбе после объяснения про аллергию; все терпеливо слушают, пока я через пень-колоду пытаюсь выразить мысль на китайском; когда я говорю, что не люблю острый хотпот, у меня не пытаются отнять титул «почти что китайца». И в этом положении безусловно есть своя прелесть. Я свой, но не на сто процентов, и это ок.

В-четвёртых, раз уж это эпилог, то дайте расскажу о главной причине, почему я больше не пишу: работе. Сейчас я работаю шесть дней в неделю, и я выполняю четыре разные работы — преподаю, тренирую новых учителей в своём центре, менеджерю свой центр (временно, пока наша менеджерка не вернётся с декрета) и делаю уроки сам. Менеджить центр в китайской компании — тот ещё челлендж. Помимо того, что система внутреннего пользования вся на китайском (и она несколько obtuse to use), рабочие митинги и коммуникация с другими департаментами тоже на китайском. И когда я говорю, что мой китайский плохой — я не шучу. Я делаю почти все свои обязанности полувслепую, на ощупь, спрашиваю огромное количество помощи у других менеджеров (которые и сами заняты пиздец), фэйля с расписанием и трачу слишком времени на бессмысленные штуки. С другой стороны, я довольно близок к тому, что полностью отпустить ситуацию, потому, ну, я помогаю компании — это не то, чего я сам хочу, и я по сути просто держу место для своей менеджерки (которая умудряется помогать мне между сцеживанием молока и сменой памперсов). Однако природная ответственность не позволяет отпустить всё — скорее, наоборот, зовёт взять ещё больше. Всегда можно лучше, в конце концов.

www.tg-me.com/us/读一读: a laowai’s notes/com.zhongisrussianf/766

893 viewsOct 5, 2022 at 06:40

​5. Я уже слегка писал о том, что все пьют, и я хочу чуть больше распространиться об этом. Потому что то, сколько пьют — это реально впечатляет. У отца Шуэ пространство под большой двуспальной кроватью в буквальном смысле забито ящиками с байцзю. Когда мы встречались с родственниками (что происходило каждый второй день там), он просто доставал 5-6 бутылки оттуда и мы шли с ними в ресторан. В среднем на таких встречах было 12-14 человек. Из них обычно 60% были мужчинами (женщины не пили вообще). За обед или ужин, они вместе уговаривали эти бутылки. Тосты звучали каждый две-три минуты. Все пили. И за всё это время я видел по-настоящему напились человек пять. По-настоящему напились — я имею в виду заторможенную речь и плохую координацию. Никого не тащили домой на руках, никто не блевал. И для меня это удивительно, потому что мой отец напивался с пары бутылок пива. Мой дядя не раз и не два приходил домой абсолютно пьяным. Господи, да я сам знаю свой предел, и он не особо высокий — максимум, что я выпил в жизни, было три стакана водки, и я после них блевал в туалете (хотя мб просто водка была плохой). Как их печени выносят всё это? Откуда столько здоровья? Нет ответа.

6. Теперь, когда я женат на китаянке, я заметил ощутимое изменение отношения ко мне со стороны китайских коллег и даже рандомных работников сферы услуг (парикмахера и педикюрщицы). Раньше, на моё «моя девушка из Шэньси» была нейтральная реакция. Типа знаем мы вас, лаоваев, вы все бабники. Теперь, на моё «моя жена из Шэньси» реакция куда более положительная. Люди реально будто расслабляются слегка. Я более свой теперь. Одна из коллег почти прямо мне это сказала. «Ну, ты теперь почти что китаец». И к этому необязательно подсоединяются какие-либо требования — во всяком случае, пока. Меня не заставляли пить на свадьбе после объяснения про аллергию; все терпеливо слушают, пока я через пень-колоду пытаюсь выразить мысль на китайском; когда я говорю, что не люблю острый хотпот, у меня не пытаются отнять титул «почти что китайца». И в этом положении безусловно есть своя прелесть. Я свой, но не на сто процентов, и это ок.

В-четвёртых, раз уж это эпилог, то дайте расскажу о главной причине, почему я больше не пишу: работе. Сейчас я работаю шесть дней в неделю, и я выполняю четыре разные работы — преподаю, тренирую новых учителей в своём центре, менеджерю свой центр (временно, пока наша менеджерка не вернётся с декрета) и делаю уроки сам. Менеджить центр в китайской компании — тот ещё челлендж. Помимо того, что система внутреннего пользования вся на китайском (и она несколько obtuse to use), рабочие митинги и коммуникация с другими департаментами тоже на китайском. И когда я говорю, что мой китайский плохой — я не шучу. Я делаю почти все свои обязанности полувслепую, на ощупь, спрашиваю огромное количество помощи у других менеджеров (которые и сами заняты пиздец), фэйля с расписанием и трачу слишком времени на бессмысленные штуки. С другой стороны, я довольно близок к тому, что полностью отпустить ситуацию, потому, ну, я помогаю компании — это не то, чего я сам хочу, и я по сути просто держу место для своей менеджерки (которая умудряется помогать мне между сцеживанием молока и сменой памперсов). Однако природная ответственность не позволяет отпустить всё — скорее, наоборот, зовёт взять ещё больше. Всегда можно лучше, в конце концов.

BY 读一读: a laowai’s notes