Где-то начиная с избрания Обамы американские издательства попросту не берут рукописи у белых гетеросексуальных мужчин. Это не тайный заговор, а официальная политика. Весь сложный интеллектуализм и уникальный американский синтез высокого с низким, о котором вы говорите, больше никому не нужен.

Найдите в США хотя бы одного белого гетеросексуального автора-мужчину младше 40 лет прежде чем такие вещи говорить.

Крупные литературные премии, все-таки, не то место, где можно найти много подающих надежды талантов до 40 лет. Но давайте, в самом деле, посчитаем. И не за 10, а за 20 лет — я щедрый.

В списке лауреатов я насчитал с 2004 года ровно четверых белых (т.е. не латино, не евреев, не наполовину индейцев племени лакота) гетеросексуальных мужчин: Кормак МакКарти, Пол Хардинг, Энтони Дорр, Ричард Пауэрс. Насчет обстоятельств личной жизни последнего есть вопросы, но пусть остается — я щедрый.

Четверо из двадцати это не очень много — даже по демографической квоте должно было быть шесть-семь. Причем известным, интересным и влиятельным можно назвать только одного — недавно скончавшегося МакКарти, который в момент вручения премии уже был глубоким стариком.

В следующие 20 лет будет еще меньше. Примерно ноль. Ведь все потенциальные американские литераторы ушли шитпостить в твиттер и на форчан.

На прошлой неделе этому каналу стукнуло семь лет, и надо было бы что-то написать по этому поводу. Но писать толком нечего. В мире полное затишье.

Казалось бы, в США — год выборов. Должны были валом идти скандалы, интриги, расследования. Но нет, скука полная. Кандидаты были давно известны, как и было известно, что драйва 2016 г. ждать не стоит.

Недавно я говорил, что жду, как и все, в феврале-марте сего года очередного взбадривающего события, по примеру февраля-марта 2020 и 2022 гг. А его «не было». Почему?

Да, в мире сейчас много горячих точек, и каждые несколько дней происходят «неожиданные» локальные катастрофы. Но на роль катализатора они не годятся. Такова «новая нормальность».

Ощущение затишья слишком тяжелое, чтобы оно было естественным. Думаю, катализатор в феврале-марте был, но о нем «забыли» написать в газетах и поговорить по телевизору.

А может быть, не забыли?

На нетфликсе только что вышла западная экранизация «Задачи трех тел». Я не читал оригинал и не смотрел родную китайскую экранизацию, но знаком с некоторыми мемами из него, вроде «темного леса», которые растащили за последние 10-15 лет по твиттеру сингуляристы-трансгуманисты Кремниевой Долины.

Поскольку роман был интересен, в основном, компьютерным нёрдам, его анализ обычно сводится к научно-техническим темам, а не социально-политическим, как у Богемика. Это большое упущение, особенно после выхода западной экранизации, где для конспиролога разливаются молочные реки по кисельным берегам.

Из Китая действие перенесено на Остров — в Лондон и его окрестности. Если отбросить шелуху про инопланетян, которых никто не видел и не увидит, то основу сюжета составляет борьба доблестного английского интеллидженс сервис с международной террористической сектой апокалиптического толка.

Поскольку «инопланетяне» «слышат все», английские чекисты вводят систему «планетарной обороны», которая должна официально возглавляться найденными у таксопарка людьми, которые ни с кем не обязаны делиться своими планами, но приказы которых нужно исполнять беспрекословно. Подчеркиваю, официально. Неофициально главный английский чекист (по самоидентификации, хихи, евроновиоп) будет находиться в криозаморозке и раз в 10 лет лично проверять, как развивается реальность.

Легко догадаться, что и террористы, и чекисты принадлежат к разным градусам посвящения одной и той же религии, основанной на откровениях великого махатмы Сведенборга, полученных во время сеансов связи с Сатурном и Юпитером, а смысл «планетарной обороны» состоит в обеспечении управления Землей из Лондона в последующие 400 лет.

Описываемая в «инопланетных» священных текстах «эра хаоса» это нынешний момент смены субгегемона, когда взаимодействуют не два сравнимых по массе тела (гегемон и субгегемон), а три — находящиеся на пике могущества США, уходящий в небытие Остров и замещающий его ЕС. На самом деле, ничего непонятного в «хаосе» нет — это исторический шаблон.

Во-первых, так называют увеличивающийся объем доступной информации, которую становится сложно обрабатывать старыми методами. Сейчас он растет благодаря массовому потребительскому интернету (смартфоны+соцсети), в конце 19 века появился протоинтернет-всемирный телеграф, а в начале 18 века — протопротоинтернет масонских лож.

Во-вторых, повышенная доступность информации требует мешать карты и вводить очередной уровень тайного языка, а то и просто забивать эфир мусором, чтобы «инопланетяне» «не подслушивали». См. предыдущий пункт.

Под белый шум легко засыпать.

Завязкой сюжета «Задачи трех тел» является стремление «инопланетян» остановить научно-технический прогресс землян, чтобы ослабить тех перед вторжением. По всему миру физики сходят с ума от галлюцинаций и кончают с собой от «сбоящих» экспериментов на ускорителях. Единственное спасение — прекратить научную деятельность.

До начала своей литературной карьеры автор Лю Сицынь работал сисадмином на электростанции, поэтому легко понять, почему «инопланетный» «саботаж» описан именно так. Если на вверенном китайцу объекте происходит чертовщина, не объясняемая в рамках эксплуатационного регламента, то лучше уволиться заранее, чтобы не загреметь на лесоповал за вредительство.

На самом деле, потустороннее вмешательство через одиннадцатое измерение было бы для земной науки исключительно полезным. Всевозможные теории струн не получается подтвердить экспериментально, потому что взаимодействия в гипотетических высших измерениях не удается наблюдать. «Новый необъяснимый феномен» на ускорителе физику был бы только в радость.

Если бы какая-то влиятельная сила действительно хотела затормозить земной прогресс, то ей стоило бы придумать план пореалистичнее. Например, такой:

1) Начать платить ученым сильно ниже рынка. Ради издевательства, платить рыночную зарплату людям с докторской степенью по физике исключительно в секторах, занятых не материальным производством, а перераспределением ценностей. Например, в спекуляции ценными бумагами.

2) Бессребренников нагрузить не связанной напрямую с исследованиями административной работой. Даже те небольшие деньги, что им полагаются, нужно обязать добывать в бюрократических интригах. За любую политически неодобряемую оплошность снимать с довольствия, независимо от выслуги лет.

3) Упрямым бессребренникам не давать даже символического признания в обществе. Популярно изображать ученых как социальных идиотов и чудаков.

4) Тем, кто так и не понял намека, объяснить, что с их неправильной этнической и половой принадлежностью заниматься наукой попросту стыдно.

Не за несколько месяцев, как описывает Лю, а лет, скажем, за 40 можно будет управиться. ;) Куда торопиться, если флот захватчиков будет лететь 400 лет?

Завершающий пункт плана изображен в нетфликс-экранизации весьма наглядно. В центре повествования — группа друзей-молодых ученых, в шутку называющая себя «оксфордской пятеркой». В фундаментальной науке остались только двое: азиатка и афроамериканец. Издали похожая на белую латиноамериканка основала многомиллиардную компанию для продажи своих разработок.

Двух же белых английских оболтусов из науки выдавили. Один плюнул и торгует газировкой и чипсами. Второй пытается удержаться в университете на тупиковых для карьеры преподавательских ставках и кается, что сам виноват — не так умен и талантлив как азиатские и африканские гении. Обоих позже убьют, причем второго, ради издевательства, даже не похоронят по-человечески — отрежут бестолковую голову и выбросят её в космос.

Идею «вселенной», останавливающей прогресс земной науки, Лю взял из повести Стругацких «Миллиард лет до конца света», опубликованной в 1977 г. и практически сразу переведенной на английский. Дата не случайная — в середине 1970х гг. было заключено англо-американское перемирие в Третьей мировой войне с сопутствующими договорами об ограничении стратегических вооружений.

Если война закончилась, а арсеналы сокращаются, то разрабатывать новое оружие тоже не надо. Значит, можно сильно урезать финансирование фундаментальной науки и социальный статус ученых. Особо ретивым, которым не сидится на месте, можно даже дать по лбу. А то мало ли что. Пусть лучше деривативами торгуют и ускоряют байты вместо атомов.

«Первый» «радиоконтакт» с «инопланетной» «цивилизацией» Лю поместил в 1970е тоже неспроста. В 1971 г. стало понятно, что США проиграли войну во Вьетнаме (и следовательно, окончательно упустили возможность установить лояльный им режим в континентальном Китае). В том же году дочь репрессированного профессора, олицетворяющая собой остатки недобитой китайской интеллигенции, кричит в пустоту: хватит нас мучать.

Восемь лет спустя, в 1979 г., ей пришел ответ от англичан по итогам соглашений с американцами^W^W^W^W^W^Wвнеземного сверхразума: хватит-то хватит, но мир не будет прежним, точно этого хотите? Хотим, сказала недобитая китайская интеллигенция, и с её согласия началось победное шествие по планете рейганизма-тетчеризма-денсяопинизма.

Англичане всегда разговаривают только сами с собой. Поэтому в романе Лю они одновременно саботируют научный прогресс через международную секту (так договорились в 1970х) и вводят режим «планетарной обороны» через гебуху, саботирующий старую договоренность.

В какой степени Китай и китайская интеллигенция давали согласие на создание нового постнуклеарного мира, вопрос дискуссионный. Лично я согласен с мнением, что Китай никто не спрашивал. Но поскольку произведение китайское и одобренное китайским советом по культурному экспорту, а Китай сейчас считается великой мировой державой, то давайте сделаем вид, что так и было — постнуклеарный мир провозгласили китайцы.

Трансформация «земной» (т.е. «западной», т.е. американской) науки после 1970х гг., действительно, была бы невозможна без массовой миграции восточных людей в американские университеты. Не только китайцев, но и индусов, и опущенных морально и материально до состояния третьего мира советских граждан.

Набросанный мной выше план «инопланетного» саботажа научного прогресса как будто бы специально ориентирован на поток выходцев из Азии, которым еще недавно надевали на голову дурацкий колпак и выбивали под улюлюкание толпы зубы перед отправкой на лесоповал.

1) Зарплата. После лесоповала азиатский интеллигент будет исключительно рад получать, как американский работник фастфуда. Именно благодаря азиатам в США 1970х начала устанавливаться мода для аспирантов жить впятером и питаться растворимой лапшой. Поначалу это было прикольно и относительно в новинку — как хиппи-коммуна, только лучше. К 1990м годам этот стиль жизни распространили на постдоков, а сейчас так живет tenure-track профессура.

(На этом основаны многие шутки телекомедии «Теория большого взрыва». Два младших научных сотрудника за тридцать снимают вдвоем квартиру, а третий живет с матерью — для американцев это было уморительно смешно. Четвертый и единственный с отдельным жильем — индус с богатыми родителями, которые присылают ему в Америку деньги, что смешно само по себе.)

2) Бюрократия. Азиаты обожают аппаратную борьбу, для них она гораздо интереснее собственно научной работы. Колебаться вместе с линией партии им тоже не привыкать.

3) Социальный статус. Иммигрант из Азии по определению аутсайдер. Он даже не заметит, что смеются над ним еще и потому, что он ученый-в говне моченый.

4) Цвет кожи. Здесь понятно без объяснения, хотя стоит добавить, что сейчас в США азиаты считаются не цветными, а «почетными белыми», потому что следуют типично «белой» модели поведения: не занимаются мелкой уличной преступностью и заставляют своих детей ходить в школу. Это мало меняет, потому что азиату не привыкать каяться за то, что он чудила в очках.

Много сказано о том, как рейганомика и глобализация превратила американских «синих воротничков» в бессловесных рабов, в том числе буквально — за счет латиноамериканской иммиграции. Латинос не знают английского, «древние англосаксонские свободы» для них пустой звук, они привыкли сносить любые помещичьи унижения на фазендах.

В том же ключе можно говорить о трансформации американской университетской культуры (а также производной от неё корпоративной культуры). Чего удивляться тому, что на американских кампусах заправляют хунвейбины, когда замещение белой профессуры на азиатов было официальной американской политикой последние 50 лет? Китайцы, индусы и советские тоже не знают английского. С чего бы им вдохновляться «традициями англосаксонского мореплавания», подпирающими, как говорится, страсть к свободным изысканиям? Их родная культура совсем другая.

Унывать, впрочем, не стоит. Как и любое положение дел, проистекающее из конкретных решений конкретных лиц в конкретный момент времени, нынешнее состояние «земной» (т.е. «западной», т.е. американской) науки не вечно. За одну среднюю человеческую жизнь (примерно 75 лет) моральные табу отмирают.

Мы только что наглядно увидели, что отмирают табу, наложенные победителями во Второй мировой. Спустя 75 лет (1945+75=2020 г.) масштабные боевые действия снова ведутся на территории Европы. Отомрут и табу победителей в Третьей. Примерно в 1975+75=2050 г.

Поэтому рождающихся сейчас детей можно будет смело отдавать в физмат-школы. К тому времени, как они выпустятся из немногих оставшихся, преимущественно, на территории Европы университетов, они смогут получить соответствующее их интеллекту признание.

Похожий путь в мир прошла и «Задача трех тел». Трилогия стала популярна только после американского перевода, который сделали два американца (этнический китаец со знанием китайского и белый со знанием английского). Переводчики признавались, что немало поменяли в тексте, включая порядок повествования, чтобы «лучше соответствовать вкусам западной аудитории».

Американцы хорошо умеют подбирать декорации и костюмы для киносъемок. Для притчи о социальной справедливости хорошо подходит фэнтезийная «викторианская» эстетика, а для перестроечной социальной критики — научно-фантастическая «китайская».

Американцы считают Восточную Азию «будущим», которое еще недостаточно распространилось, потому что уже вторую сотню лет пытаются овладеть Китаем. Китай для американца это продолжение «предначертанной судьбы» фронтира на запад от Калифорнии.

Как представители светлого будущего, китайцы обладают в представлениях американцев сверхчеловеческим интеллектом. Ведь китайский язык «очень сложный», его может освоить только «исключительно умный» человек — лишь для базовой грамотности нужно знать несколько тысяч иероглифов. «Я не знаю, кто это, но шофер у него — Ельцин!»

На самом деле, сложность китайского письма означает лишь то, что китайский двенадцатиклассник находится на уровне западного третьеклассника. «Вместимость» человеческого мозга примерно одинакова. Она может варьироваться между популяциями, но не на порядки. Если потратить лишние десять лет на «мама мыла раму», то не мозг вырастет в десять раз, а десять лет будут потрачены впустую.

Именно поэтому китайский язык никто не знает и не хочет знать в мире, кроме самих китайцев. Дураков нет. И именно поэтому «китайская литература» не может быть мировой, а только элементом эстетики в какой-то другой. У гегемонов свои причуды.

Американская культура демократична и, следовательно, визуальна, потому что 85% людей неспособны научиться воспринимать тексты длиннее одного предложения. Именно поэтому о «современной литературе» всерьез может говорить только отсталый европеец.

В 1970х гг. американские теоретики, с французской подачи, попытались вписать кино в «литературу», дескать, «текст» состоит из «символов», которые необязательно являются буквами и словами. С тех пор американские университетские кафедры английского языка официально выпускают киносценаристов и кинокритиков.

«Визуальная» литература, впрочем, может быть. У восточноазиатских людей будущего для двадцати-тридцатилетней молодежи, чьи навыки чтения находятся на уровне западных десятилеток, выпускаются «легкие новеллы», где чуть больше текста, чем в комиксах, и много иллюстраций.

Можно зайти и с противоположной стороны: не разбавлять текст картинками, а напротив, картинку текстом. Именно поэтому сейчас все нетфликс-сериалы нужно смотреть с субтитрами. Это не деградация монтажной школы, а разновидность «визуальной» литературы.

(На всякий случай, уточню, что «нетфликсом» я называю все американские стриминг-сервисы в целом, точно так же как «голливудом» называют всю старую американскую киноиндустрию.)

В «Задаче трех тел» есть эпизод, который передает суть «визуальной» литературы. «Инопланетяне» показывают на экранах всех электронных устройств на Земле фразу «ВЫ НАСЕКОМЫЕ», чтобы деморализовать землян. Это емкий образ самого нетфликса.

Абсолютно весь нетфликс-контент сводится к этому. Картинку можно выключить. Включить субтитры. На экране будет написано: «ВЫ НАСЕКОМЫЕ». Идеальная длина текста — его поймет 99% зрителей-читателей.

Знайте свое место.

За прошедшую ночь Иран нанес массированные удары дронами и крылатыми ракетами по позициям спекулянтов криптовалютой с чрезмерно высоким плечом.

Подозреваю, что растопкой для шпиля копенгагенской биржи послужили украинские флаги.

Не смог пройти и мимо нетфликс-экранизации Фоллаута. Причина очевидна: создатель оригинальных двух игр (в третью и далее не играл) — мой дальний родственник Тим Канян, из лос-анджелесских армян.

Хорошо помню, как в 1998 году покупал вторую часть за 35 рублей в переходе на Варшавской (на Коломенскую то ли еще не завезли, то ли уже раскупили). Русского перевода не было, и дядька в ларьке спросил, точно ли хорошо знаю английский. Я соврал, сказал, что конечно хорошо, учусь в спецшколе. Не уточняя, что в немецкой.

В двенадцать лет было сложно понять все эти ироничные подхихики либеральной половины Америки над мемами только закончившейся Холодной войны, но лиха беда начало. Фундамент для изучения постнуклеарной американской культуры был заложен.

Экранизация отошла от игр нашего детства не на шаг, а на два, поскольку в её основу был положен совсем другой Фоллаут, сделанный не теми людьми. Думаю, что это только в плюс, поскольку четверть века спустя тема постнуклеара воспринимается иначе.

Напомню, что в сеттинге Галковского «постнуклеаром» называется мир не после буквального обмена сверхдержав массированными ядерными ударами, а после англо-американского перемирия 1975 г., положившего конец гонке вооружений и сменившего развитие физической реальности на развитие виртуальной, «чтобы не было войны».

В конце 2000х гг. говорили, было, что начинается «новая эра телевидения», сериалы будут и для мужчин, но от чего ушли (мыльных опер), к тому и пришли. В этом нет ничего странного, потому что мы живем в постнуклеаре, где горячая война запрещена.

Сериалы это формат для женщин. Любой сериал, даже коротенький, больше похож на «Санта-Барбару» или «Рабыню Изауру», чем на полнометражный фильм. В сериалах много филлера, ненужной болтовни ни о чем, которая не служит ни раскрытию персонажей, ни развитию сюжета. Они порезаны на куски, чтобы можно было часто отвлекаться.

Зритель типового сериала это миллениалка с выпученными от антидепрессантов глазами. Она выросла в обеспеченном белом пригороде, где ей с детства говорили, что она лучше всех, и мир должен лежать у её ног. После колледжа оказалось, что это не совсем так, поэтому она ненавидит родителей-бумеров, особенно отца.

После целого дня напряженного рассылания имейлов она включает нетфликс. А там такая же миллениалка с выпученными от антидепрессантов глазами, тоже из обеспеченного пригорода, тоже ненавидит отца, но вдобавок задает всем леща. И даже (особый шик!) назло отцу спит с негром!

Соответствие канону здесь полное, потому что в постнуклеаре именно женщины и меньшинства должны выходить на передний план повествования.

«Фоллаут» всегда был пародией на реалии американской жизни. Американские города выглядят, как будто на них сбросили ядерные бомбы. Посреди их руин шатаются мутанты-людоеды, угашенные тяжелыми наркотиками. Немногие выжившие скрываются в пригородах-убежищах.

В экранизации прямо проводится параллель между ядерными убежищами и приличными белыми пригородами. Убежища рекламируют теми же словами, что и пригородные дома со всеми удобствами. В них живут наивные, изолированные от реаллайфа люди, которые считают, что снаружи живут такие же люди, как и они, чьи жизни имеют значение, и которым попросту не хватает уроков в школе.

Основным поворотом сюжета в Фоллауте было раскрытие тайны об истинном назначении убежищ (четверть века спустя это уже не спойлер): в них не сохраняют цивилизацию, а проводят социальные эксперименты. В оригинальных играх этим занимаются мутные люди, называющие себя «американским правительством», но почему-то проживающие в оффшоре за пределами территории США.

В сериале эту важную задачу поручили мутным людям, «представляющим» «интересы» «мирового» «капитала», которые проверяют, как развивается реальность, в промежутках между криозаморозками. Поскольку сериал снимал англичанин, это понятно. Идею жить в подвале по двести лет и тайно править оттуда миром англичане вынашивают еще с прошлых (а то и с позапрошлых) мировых войн.

Сам по себе пятитысячелетний заговор не так интересен (хотя в двенадцать лет самое оно!), как поддержание состояния постнуклеара допостнуклеарными «эффективными менеджерами». Если такая необходимость имеет место, то ситуация переворачивается наизнанку: не в убежищах сидят и ждут, когда на поверхности рассеется радиационное заражение, а на поверхности сидят и ждут, когда в убежищах вымрут «эффективные менеджеры».

Русским эта схема внешнего управления знакома. Как только умерли последние люди, заставшие 1917 г. взрослыми, СССР-то и распался. 75 лет — одна средняя (дееспособная) человеческая жизнь.

В нашем мире установленный в 1968-1975 гг. постнуклеар буквально имеет «эффективно-менеджерскую» окраску. Управленцу нужны подчиненные, да побольше, побольше, иначе он не управленец. Поэтому должны работать женщины, негры, нужно завозить иммигрантов, нужно следить, чтобы на рабочем месте никто не оскорблял гомосексуалистов, чтобы те не обижались и не увольнялись.

Но окраска это всего лишь окраска, деталь реализации, а не цель. Ругаться на менеджеров, женщин, негров, иммигрантов, гомосексуалистов не стоит. Цель в том, чтобы «не было войны», а как цель достигается, неважно.

«Чтобы не было войны» нужно поддерживать баланс сил. Чтобы поддерживать баланс сил, нужно, чтобы никто не сделал никакого нового оружия. Для этого затормозили научно-технический прогресс в физическом мире, предложив взамен прогрессировать в виртуальном.

Оказалось, что мало и этого, и поэтому сейчас прогресс начали тормозить даже в информатике, де-факто запретив исследования на все темы, кроме шарлатанского «машинного обучения». Ведь если искусственный интеллект был бы создан на самом деле, нарушился бы баланс сил. Поэтому допускается лишь создание его иллюзии.

Легко заметить, что тормоз прогресса это самосаботаж. Искусственного бессмертия-то тоже не будет. Никакой криозаморозки как в кино. Ведь кто дольше будет жить, тот будет следить за соблюдением правил дольше. А то и начнет их менять в одностороннем порядке, и нарушится баланс сил. Поэтому предел поддержания постнуклеара остается естественным — 75 лет.

Где-то одно поколение (25 лет) после слома постнуклеара уйдет на разработку и производство нового оружия. Вполне возможно, что появится и всамделишный, а не шарлатанский искусственный интеллект. Тогда-то очередная мировая война и начнется по-настоящему. Примерно к 2077 году, как и обещали в Фоллауте. ;)

После просмотра интервью Дурова Карлсону-который-живет-под-црушной-крышей я подписался на телеграм-канал последнего. Какое-никакое развлечение вместо отмененной американской предвыборной кампании.

Вдруг, в списке подписок появляется превьюшка: NEW: Russian philosopher... Сердце тут же заколотилось, не может же быть, чтобы прямо...! Хотя, Дуров-то сидит в Дубае, новая база утиного движения по соседству, почему бы и не зайти попить чаю.

Оказалось, что все-таки нет — под видом «русского» «консервативного» «антисоветского» «философа» с приклеенной бородой ЦРУ до сих пор показывает Дугина.

Как водится, от маркера «консервативный» народ начал возбуждаться, и @cryptaplatonica пришлось по-новой объяснять, что правых интеллектуалов не бывает. Ему стоило бы заодно напомнить, что не бывает интеллектуалов и левых.

Говорят, что у «правых» нет позитивной программы, только сохранение существующего порядка, поэтому интеллектуалам с ними неинтересно. Это верно, но то же самое можно сказать и о «левых». У тех тоже нет позитивной программы, только разрушение существующего порядка. Чтобы ломать, много ума не надо.

Интеллектуал это «ни гош, ни друат», т.е. фашист. Государство и народные массы могут быть для него инструментом, и он может петь им дифирамбы с какой-то целью, но он их презирает, т.к. он умнее и того, и другого. Идентифицировать себя подписями к педалям газа и тормоза ему тошно.

Интересно, что Дугин показал себя в интервью как типичный фашист. Там нет ни слова критики «либерализма», а только сплошная манипулятивная лесть американцам.

Что он сказал: американцы освободились от оков религии, нации, семьи и пола, следующая станция конечная — искусственный интеллект, сингулярность, трансгуманизм. Американские телезрители довольно поглаживают себя по животу: мы победили, даже русские консервативные философы целиком черпают свои идеи из наших старых фильмов и тем признают наше технологическое и культурное превосходство!

Освободиться от оков человеческой личности и плоти, на самом-то деле, очень просто. От них освобождает смерть. Душа улетает на небеса, или, как сейчас говорят, загружается в облако. ;)

Думаю, что мы скоро услышим, что одна из сект Кремниевой Долины, собранных вокруг игрового сеттинга «сингулярности» и «ИИ», в полном составе совершила ритуальное коллективное самоубийство. В Калифорнии, и, особенно, в Сан-Франциско, так нередко бывает.

В США считают, что явление бога из машины решит все американские и мировые проблемы, поэтому все инвестиции, кроме «ИИ», считаются невыгодными. Многие американцы убеждены, что заводить детей уже бессмысленно, потому что к тому времени, как они выросли бы (через 25 лет), уже будет достигнут «сильный ИИ», который дарует всему человечеству либо вечную райскую жизнь, либо вечные адские муки.

Веру шахида нужно постоянно поддерживать, иначе, не ровен час, соскочит. Евразийцы хорошо это знают.

Последние два года усиленно форсятся мемы о стагнирующей Европе и процветающей Америке. Это понятно — время военное, а американские успехи на поле боя не впечатляют, приходится истошно выть в надежде, что противник сдастся добровольно.

Меня нисколько не смущает, что на данном историческом этапе ЕС объективно слабее США. Это нормально — 80 лет назад США победили в мировой войне, а прото-ЕС проиграл. Существование ЕС сегодня само по себе — повод для оптимизма. Ведь вместо него на европейском континенте до сих пор могло быть полсотни зон оккупации, где американские солдаты покупали бы секс за шоколад и колготки.

Смущает, что мировой гегемон хвастается размером полового члена как Вовочка из анекдотов про советских школьников. «Владимир Владимирович, постеснялись бы, вы же директор!»

Назойливая презентация всех этих графиков роста ВВП, где США обгоняют ЕС после 2009 г., производят похожее впечатление. Ребята, вы печатаете мировую валюту. Естественно, что именно ваш фондовый рынок раздувается быстрее других. «Вы же директор!»

Или вот этот расхожий мем: «Америка изобретает, Китай копирует, Европа регулирует», где подуразумевается, что, мол, отсталые европейцы страдают от безделья и деградируют, пока весь остальной мир стремится под американским лидерством в светлое будущее.

Дураки в этом меме как раз американцы. Именно они несут всю тяжесть риска инноваций, разрушающих фундамент их общества в настоящем, а не в будущем, которые в случае успеха у них либо попросту своруют, либо оставят без обещанных трехсотпроцентных прибылей под грузом бюрократии.

А европейцы умные. Сидеть, ничего не делать, но процент чужой прибыли получать — это сегодня и есть самая настоящая американская мечта.

Еврорегуляции исключительно хорошая штука — для европейцев. Только распропагандированный идиот может верить, что без регуляций Европа тут же скопировала бы американскую венчурную модель и догнала бы Америку. Какой в Европе может быть суверенный аналог «бигтеха», когда банальный «Северный поток» не удалось отстоять?

Поэтому пока в Европе возможна только глубокая оборона. Т.е. регуляции.

Сидеть в бункере европейцам осталось недолго, потому что спустя 80 лет даже тридцатилетняя молодежь в Америке не понимает, с кем ей предстоит иметь дело, и до сих пор мыслит категориями «секс за шоколадку».

Есть мем, что с типичной американской удаленной работой за 200 тысяч долларов в год американец может жить в Европе как аристократ: при виде зеленых бумажек все будут разговаривать с ним по-английски, и весь тиндер будет на него вешаться. Ментально эти люди — глубокие старики, которые до сих пор живут в 1944 году.

На местах хохочут: «Канян снова предрекает немедленный крах Америки». А ведь не Канян, не немедленный, и даже не Америки.

Попытки сделать широкие народные массы «лучше» всегда проваливаются. Можно какое-то время заставлять их притворяться, накладывая грим, но любой грим со временем осыпается. От осины не родятся апельсины.

Посмотрите на московскую интеллигенцию, которая начала заново изучать позабытые языки народов СССР и стран ОВД (т.е. окраин бывшей Российской империи). От себя не убежишь — гены дают о себе знать. Поговорили по-русски пару поколений, и хватит, нечего себя мучать.

Похожим образом сейчас разваливается основа американской государственности — американские университеты. Восемнадцатилетние американцы кряхтят с калькулятором, высчитывая разницу между стоимостью обучения и потенциальными заработками и грозятся вместо получения высшего образования то вернуться к занятию ремеслами (юноши), то к домашнему хозяйству (девушки).

Грозятся пока только на словах, но через поколение так и будет на самом деле. Ведь американской сверхгегемонии не случилось, а значит, больше нет смысла силком тащить с ферм в университеты каждого урожденного американца с родным английским языком чтобы закрыть дефицит управленческих кадров.

Для американской государственности это большая проблема, т.к. американцы всеми силами избегают формирования наследственной аристократии, и на замену ей долгое время предлагалась «ненаследственная» академическая среда.

Проблема с реализацией замены аристократов академиками в том, что американцы весьма последовательны в своем антиаристократизме. Сердце любого университета — люди, которым науки интересны сами по себе, а не с какой-то целью — те же аристократы, которые на голову выше окружающих, и на чье мнение им плевать. Наследственностью они тоже обладают, только не биологической (отец-сын), а интеллектуальной (учитель-ученик), поэтому американцы вывели их у себя под ноль.

Именно поэтому американский университет это место, где можно научиться высокооплачиваемой профессии, завести выгодные контакты, удачно заключить брак, провести повышение квалификации партактива, попросту приятно провести время, но не место, где можно заниматься собственно науками. Это запрещено неписанной частью американской конституции.

Ничего удивительного здесь нет — от осины не родятся апельсины. В Америке не было «средневековья», поэтому не может и быть и настоящих (т.е. «средневековых») университетов. Возможен только временный грим под взрослых.

(Англичанам повезло вскочить в последний вагон покидающего платформу поезда — они все-таки вырвали зубами признание своих двух «средневековых» университетов. Но именно то, что их в Англии только два, а не двадцать два, указывает на то, что никакого «средневековья», как на Континенте, там не было, а был дикий фронтир.)

Американские попытки заместить умников-ботаников «искусственным интеллектом» обречены на провал по той же причине. По американским представлениям, создание «ИИ» слишком ответственная работа, чтобы подпускать к ней действительно умных людей, ведь они могут распоясаться и начать качать права. Поэтому ради поддержания общественного порядка на неё ставят не слишком умных.

А если ставить не слишком умных, то получится не искусственный интеллект, а всего лишь искусственный искусственный интеллект. Т.е. ненастоящий. Не машина, имитирующая человеческое мышление, а машина, имитирующая машину, имитирующую человеческое мышление. От осины не родятся апельсины.

Напоследок еще можно сказать, что идея замены наследственной аристократии на выходцев из интеллектуально выхолощенной академии (т.е. высших партийных курсов) самопротиворечива, потому что видимая власть церковных чинов это всегда не более, чем замаскированная власть наследственной аристократии, которой нужно куда-то девать своих младших сыновей, чтобы не мешали передаче наследства по майорату. Только после максировки становится непонятно, чья это аристократия.

Последние 10 лет Галковский любит повторять, что американцы и украинцы это пара зверушек, которые нашли друг друга. В качестве примеров он приводит их разного рода политические повадки. У меня есть замечание более приземленное, бытовое.

Многим знаком типовой заход украинской военной пропаганды «тунгусо-мокша ворует унитазы, потому что у себя дома гадит в дырку». Незнакомым с (пост)советскими реалиями непонятно, в чем тут смысл, ведь уровень жизни в РФ пусть и невысок, но выше украинского.

На украинцев этот заход хорошо действует, потому что в СССР украинцы были относительно привилегированным народом, и им сложно себе представить, что Р(C)Ф(CР) может обгонять УССР по снабжению товарами народного потребления.

В американской военной пропаганде есть похожий заход: «у европейцев нет сушилок для белья».

Очевидно, что целевая аудитория здесь — американские беби-бумеры. Родились в 1940х гг., росли в 1950х гг., наблюдая, как коммивояжеры ходят от двери к двери в только что построенных сабурбах и продают бытовую технику. Холодильник или пылесос для этих людей до сих пор ВЕЩЬ.

На более молодых американцев заход тоже действует, но не сам по себе, а при помощи дополнительного маркетинга.

Есть такая американская компания, Эйрбнб, построенная на организации нелегальных отелей. Она говорит, что останавливаться в обычных отелях скучно, потому что они во всем мире одинаковые, и надо останавливаться в обычных квартирах, «чтобы испытать жизнь как местный».

Когда молодые американцы приезжают отдыхать в Европу, они останавливаются в эйрбнб. Т.е. в чулане, чердаке или подсобном помещении, где из мебели только кровать. С такой жилплощадью сложно сделать что-то иное, кроме эйрбнб, потому что её никто не стал бы снимать на длительное время или, тем более, покупать, чтобы жить самому.

Как только первоначальный шок от «быта местных» проходит, начинают строчить в твиттер по трафарету: «у европейцев нет сушилок для белья».

В США введена строгая стратификация жилья по стоимости, потому что это единственный законный способ изолироваться от нежелательных людей. Проще говоря, доступное жилье мгновенно оккупируется неграми. Поэтому американец привык, что если он платит деньги, то будет жить как белый человек, и думает, что так везде.

Слабоумные снова застрочили про «европейский правый поворот». Не способны к обучению.

Макрон-2 объявляет досрочные парламентские выборы не из-за «победы ультраправых», а ради синхронизации с парламентскими выборами на Острове, которые в свою очередь имеют целью рассинхронизацию с Америкой. Аналогичная ситуация уже случалась в 2017 году, когда досрочные выборы объявляла Тэтчер 2.0 ради синхронизации с французскими. «Антант кордиаль».

Тогда на Острове ни с того, ни с сего решили перетасовать карточный домик ради фактического срыва «брексита», т.е. ради вставки палок в колеса трампизму. Таковы англо-американские «особые отношения» — на англичан ни в чем нельзя положиться, это неснимаемый мертвый груз на ноге американцев.

Сейчас на Острове, по сути, тоже ни с того, ни с сего объявлены досрочные выборы: по всем приличиям можно было бы потерпеть до результатов выборов в США, но ради шутки решили перетасовать, и не абы когда, а в наступающий день американской независимости.

Поскольку поражение консерваторов в этот раз считается неизбежным, можно предположить, что такой маневр является вмешательством в американские выборы: лейбористы будут изображать союзнические настроения перед демократами и настаивать на поддержке курса дорогого Леонида Ильича Байдена.

Реальной же целью является подталкивание американцев к совершению ошибки.

В такой турбулентной обстановке самой верной стратегией французов является сворачивание демократии и группировка вокруг партии президента. В распущенном парламенте у неё не было уверенного большинства, и приходилось идти на уступки левой коалиции. Теперь же благодаря «угрозе победы ультраправых» эти вольности можно будет свернуть.

Геноссе @begleita проводит аналогию между еврорегуляциями «ИИ» и сельского хозяйства. Она довольно верная: чтобы получился соответствующий аппелясьону сыр, нужно кормить правильную корову правильной травой. Если же обучать «ИИ» на постах нормиз с реддита с IQ 105, то получится не искусственный интеллект, а искусственный сойджак.

Кстати, насчет коров. «Регуляции» это не единственная причина, по которой в Европе «нет ИИ». В Европе нет «ИИ» еще и потому, что в Европе нет необходимого для «ИИ» производства процессоров. Эту причинно-следственную связь многие читают не в ту сторону.

Часто говорят, что недавние «прорывы» в «ИИ» стали возможны благодаря прорывам в процессорной технике, в частности, благодаря изобретению GPU компанией Nvidia. На самом-то деле, связь обратная. «Прорывы» в «ИИ» были специально выковыряны из носа, чтобы Nvidia могла продавать свои чипы.

Кремниевая Долина, в первую очередь, кремниевая. Там все сделано ради разработки и продажи полупроводников в крупных масштабах. Институт венчурных инвестиций, на котором она держится, заточен на выращивание капиталоемких предприятий. Нужно построить фабрику или хотя бы заказать партию кристаллов — идете к венчурному инвестору.

(С некоторыми поправками эта модель работала и на ранних интернет-стартапах. Им нужно было строить или арендовать крупные дата-центры для обслуживания большого числа пользователей, т.е. те же фабрики. Позже, её стали применять там, где капиталоемкости нет, и это оказалось ошибкой. Бесплатные венчурные деньги стали уходить на раздутые штаты сотрудников и погоняющих их всевозможных дайвёрсити-офицеров, что не имеет никакого отношения к компьютерным технологиям.)

В 2000х гг. индустрия полупроводников натолкнулась на практический предел повышения тактовой частоты процессоров общего назначения, которые были её самым прибыльным продуктом. Причины были не столько физические и технологические, сколько архитектурные. Чтобы продолжать повышать производительность на ватт, был взят курс на параллелизацию.

Именно в тех условиях смогла «выстрелить» Nvidia, предложившая высокопараллельную архитектуру для нишевых задач трехмерной графики. Нишевый успех грозил обернуться ловушкой — ни игровых, ни дизайнерских машин не требовалось так же много, как офисных и домашних. Поэтому Nvidia стала посылать специальных людей искать, где бы можно пристроить её изделия.

В существующих инженерных и научных приложениях достаточного спроса тоже не нашлось, поэтому от отчаяния пришлось раздавать ускорители бесплатно всем подряд — вдруг для чего-то пригодится. И тут-то выпал джекпот. Позабытые к 2000м гг. нейросети смогли скушать все вычислительные ресурсы, которые им выделяли.

Вычислительно затратно не только обучение нейросетей, но также и их использование, благодаря «прорывному» изобретению генеративно-состязательных сетей в 2014 г. Спрос на ускорители Nvidia здесь потенциально ничем не ограничен, кроме веры в то, что «генеративный ИИ» это дорога к искусственному интеллекту, превосходящему человеческий.

Поддержание веры в неизбежность наступления сингулярности — важная часть бизнес-стратегии Кремниевой Долины. Полупроводниковые кристаллы сами себя не продадут! А поскольку в отсталой Европе нет собственной Кремниевой Долины, то и в шумихе вокруг «ИИ» европейцы практически не принимают участия. И даже портят малину, как Ян ЛёКун, публично заявляя, что большие языковые модели — тупиковый путь.

Подобная религиозная экзальтация случается в Калифорнии не впервые. В конце 20 века ради повышения стоимости акций компании Cisco точно так же талдычили, правда не про «технологическую сингулярность», а про «информационный суперхайвей». Фильмы снимали — «Джонни Мнемоник», «Матрица». В какой-то момент Cisco даже обогнала по капиталиции Майкрософт. Поколение постарше помнит, что дотком-бум завершился дотком-крахом.

В конце марта 2000 г. производящая сетевое оборудование калифорнийская компания Cisco обошла по рыночной капитализации Майкрософт, на фоне шума про «информационный суперхайвей». Это событие отметило максимумы индексов SP500 и NASDAQ, дотком-бум сменился дотком-крахом.

Индекс SP500 вернулся на уровень марта 2000 г. только в марте 2013 г., а NASDAQ — аж в ноябре 2016 г. И это без учета инфляции, в реальных ценах — позже.

В наши дни Cisco стоит все еще немало — она входит в сотню крупнейших компаний мира по капитализации. Но до бигтеха ей далеко — разница в 10-15 раз против Майкрософта, Эппла, Гугла или Амазона. Сравнимые с ней по капитализации компании это Дисней, Макдональдс или Кока-Кола.

В этой категории Cisco самое место. Ведь сетевое оборудование это ширпотреб, который теперь могут разрабатывать даже китайцы из Huawei.

Вчера Nvidia наконец-то обогнала по капитализации Майкрософт, с чем я нас всех и поздравляю. Эта контора переоценена раз в десять (как минимум), ведь она и так полностью состоит из китайцев (вплоть до руководства), её производства изначально находятся в Китае (на Тайване), и в Китае же создаются клоны её продуктов.

Лопание нынешнего «ИИ»-пузыря будет легендарным, вы будете рассказывать о нем своим правнукам.