Жила была руководитель Алена, рулила одним из продуктов в крупной технологической компании. Не то, чтобы Алена была лучшей из лучших, но в целом что-то получалось, продукт показывал кое-какие результаты. Но при этом и косяков за Алиной тоже какое-то количество было, ну а кто не косячит. И был у Алены руководитель, СРО Евгений, с одной интересной спецификой.
Жене никак не давался любой фидбек, кроме положительного. Он мог нахваливать Алену часами, когда у нее что-то получалось, рассказывая ей о том, почему это все очень клево и какие перспективы открывает. Но в ситуациях ошибок он начинал мычать что-то слабо внятное, уводя разговор в какие-то дебри. Алена, притом, совсем же не дура и даже просила, чтобы ей говорили максимально прямо, но вот у Жени с этим было сложно. Толи застарелый синдром отличника, толи травмы детства, но не получилось у Евгения разложить по фактам развивающую обратную связь.
Ему все время казалось, что он этими словами обидит или унизит собеседника, а тот, в свою очередь Евгения проклянет и ускачет в закат на арабском скакуне. Жене в целом было важно, чтобы “его все любили”. А как же тебя будут любить, если ты кому-то такое вот говоришь? В голове нашего друга-СРО этот конструкт не складывался.
При этом в какой-то день Женя вызвал Алену к себе и сказал, что на ее место открыта вакансия, ей ищут замену и ей самой пора искать работу. Очень сильно он переживал перед этой встречей, готовился почти месяц, выдал из себя что-то вроде “Мне казалось, я часто давал обратную связь и у тебя было много шансов” и выжидательно на Алену посмотрел, думая что она все поймет. Напоминаю, наша Алена была совсем не дурой, и с присущей ей пролетарской прямотой, размотала Евгения словесно прямо на той же встрече. Потому что по большому счету, за последние 12 месяцев она так и не видела ни разу нормальной обратной связи. Они конечно расстались, но осадочек остался у обоих.
Поэтому, дружочки, не надо вот так, как Евгений. Развивающая обратная связь она на то, так и названа, чтобы развивать. Да, что-то звучит неприятно, но так никто не обещал, что в жизни тебе должны говорить только приятности. И не нужно путать хамство и развивающий фидбек. Только по фактам, только в S-B-I формате. Не стоит говорить “я с тобой поработал и мне кажется, что ты мудак”, стоит вспомнить конкретную ситуацию, проявление поведения и влияние на вас. И делать это ре гу ляр но. Не откладывая на полгода “пока придет ревью”, а сразу.
Ну если не хотите, чтобы вас, какая-то Алена, вполне себе резонно также размотала.
Жила была руководитель Алена, рулила одним из продуктов в крупной технологической компании. Не то, чтобы Алена была лучшей из лучших, но в целом что-то получалось, продукт показывал кое-какие результаты. Но при этом и косяков за Алиной тоже какое-то количество было, ну а кто не косячит. И был у Алены руководитель, СРО Евгений, с одной интересной спецификой.
Жене никак не давался любой фидбек, кроме положительного. Он мог нахваливать Алену часами, когда у нее что-то получалось, рассказывая ей о том, почему это все очень клево и какие перспективы открывает. Но в ситуациях ошибок он начинал мычать что-то слабо внятное, уводя разговор в какие-то дебри. Алена, притом, совсем же не дура и даже просила, чтобы ей говорили максимально прямо, но вот у Жени с этим было сложно. Толи застарелый синдром отличника, толи травмы детства, но не получилось у Евгения разложить по фактам развивающую обратную связь.
Ему все время казалось, что он этими словами обидит или унизит собеседника, а тот, в свою очередь Евгения проклянет и ускачет в закат на арабском скакуне. Жене в целом было важно, чтобы “его все любили”. А как же тебя будут любить, если ты кому-то такое вот говоришь? В голове нашего друга-СРО этот конструкт не складывался.
При этом в какой-то день Женя вызвал Алену к себе и сказал, что на ее место открыта вакансия, ей ищут замену и ей самой пора искать работу. Очень сильно он переживал перед этой встречей, готовился почти месяц, выдал из себя что-то вроде “Мне казалось, я часто давал обратную связь и у тебя было много шансов” и выжидательно на Алену посмотрел, думая что она все поймет. Напоминаю, наша Алена была совсем не дурой, и с присущей ей пролетарской прямотой, размотала Евгения словесно прямо на той же встрече. Потому что по большому счету, за последние 12 месяцев она так и не видела ни разу нормальной обратной связи. Они конечно расстались, но осадочек остался у обоих.
Поэтому, дружочки, не надо вот так, как Евгений. Развивающая обратная связь она на то, так и названа, чтобы развивать. Да, что-то звучит неприятно, но так никто не обещал, что в жизни тебе должны говорить только приятности. И не нужно путать хамство и развивающий фидбек. Только по фактам, только в S-B-I формате. Не стоит говорить “я с тобой поработал и мне кажется, что ты мудак”, стоит вспомнить конкретную ситуацию, проявление поведения и влияние на вас. И делать это ре гу ляр но. Не откладывая на полгода “пока придет ревью”, а сразу.
Ну если не хотите, чтобы вас, какая-то Алена, вполне себе резонно также размотала.
#сережинымысли
BY #безвотэтоговотвсего
Warning: Undefined variable $i in /var/www/tg-me/post.php on line 283
“To the extent it is used I fear it’s often for illicit finance. It’s an extremely inefficient way of conducting transactions, and the amount of energy that’s consumed in processing those transactions is staggering,” the former Fed chairwoman said. Yellen’s comments have been cited as a reason for bitcoin’s recent losses. However, Yellen’s assessment of bitcoin as a inefficient medium of exchange is an important point and one that has already been raised in the past by bitcoin bulls. Using a volatile asset in exchange for goods and services makes little sense if the asset can tumble 10% in a day, or surge 80% over the course of a two months as bitcoin has done in 2021, critics argue. To put a finer point on it, over the past 12 months bitcoin has registered 8 corrections, defined as a decline from a recent peak of at least 10% but not more than 20%, and two bear markets, which are defined as falls of 20% or more, according to Dow Jones Market Data.
Mr. Durov launched Telegram in late 2013 with his brother, Nikolai, just months before he was pushed out of VK, the Russian social-media platform he founded. Mr. Durov pitched his new app—funded with the proceeds from the VK sale—less as a business than as a way for people to send messages while avoiding government surveillance and censorship.
