Апрель 2024 года в России стал месяцем техногенных катастроф. Что характерно, разрушению подверглись сооружения, которые строят, в теории, на века — дамбы и мосты. А что случилось? Причин, как легко понять, может быть всего 2. Первая — полный износ, что характерно для советских построек, которые строили крепко, но всему есть предел. Вторая — хищения и непрофессионализм, что характерно для постсоветского периода. Поскольку мы уже имеем дело с фактом и последствиями, пусть следствие разбирается в конкретных причинах. Важно, что теперь с этим делать? Чтобы ограничиться частными случаями Орска, Томска и Смоленска, не переходя в тенденцию в масштабе страны. Вот тут коллеги верно отмечают совершенно разное состояние инфраструктуры в федеральном центре и в регионах. Пока Москва вновь сверкает огнями и бьет рекорды по качеству жизни, «остальная Россия» судорожно латает дыры и молится, авось у нас мост не рухнет и дамбу не прорвет. Выход тут один — принципиальное изменение межбюджетных отношений в пользу регионов. Но этого, очевидно, не будет — по крайней мере, до 2030 года ничего такого не предполагается. Списание долгов и прочие подобные разовые акции не могут принципиально изменить ситуацию. К тому же деньги в России теперь целевые — если нет нацпроекта по дамбам, значит больших трат в этом направлении не будет. А это значит, что «Орск» вполне может стать сезонным и, в конечном счете, региональной рутиной. Сегодня здесь, завтра там. Регионы в этом смысле являются заложниками положения. В случае чего, видимо, придется объяснять очередное ЧП культовым «У кого из нас мост не падал»?
Апрель 2024 года в России стал месяцем техногенных катастроф. Что характерно, разрушению подверглись сооружения, которые строят, в теории, на века — дамбы и мосты. А что случилось? Причин, как легко понять, может быть всего 2. Первая — полный износ, что характерно для советских построек, которые строили крепко, но всему есть предел. Вторая — хищения и непрофессионализм, что характерно для постсоветского периода. Поскольку мы уже имеем дело с фактом и последствиями, пусть следствие разбирается в конкретных причинах. Важно, что теперь с этим делать? Чтобы ограничиться частными случаями Орска, Томска и Смоленска, не переходя в тенденцию в масштабе страны. Вот тут коллеги верно отмечают совершенно разное состояние инфраструктуры в федеральном центре и в регионах. Пока Москва вновь сверкает огнями и бьет рекорды по качеству жизни, «остальная Россия» судорожно латает дыры и молится, авось у нас мост не рухнет и дамбу не прорвет. Выход тут один — принципиальное изменение межбюджетных отношений в пользу регионов. Но этого, очевидно, не будет — по крайней мере, до 2030 года ничего такого не предполагается. Списание долгов и прочие подобные разовые акции не могут принципиально изменить ситуацию. К тому же деньги в России теперь целевые — если нет нацпроекта по дамбам, значит больших трат в этом направлении не будет. А это значит, что «Орск» вполне может стать сезонным и, в конечном счете, региональной рутиной. Сегодня здесь, завтра там. Регионы в этом смысле являются заложниками положения. В случае чего, видимо, придется объяснять очередное ЧП культовым «У кого из нас мост не падал»?
BY Псковская Лента Новостей
Warning: Undefined variable $i in /var/www/tg-me/post.php on line 283
I have no inside knowledge of a potential stock listing of the popular anti-Whatsapp messaging app, Telegram. But I know this much, judging by most people I talk to, especially crypto investors, if Telegram ever went public, people would gobble it up. I know I would. I’m waiting for it. So is Sergei Sergienko, who claims he owns $800,000 of Telegram’s pre-initial coin offering (ICO) tokens. “If Telegram does a SPAC IPO, there would be demand for this issue. It would probably outstrip the interest we saw during the ICO. Why? Because as of right now Telegram looks like a liberal application that can accept anyone - right after WhatsApp and others have turn on the censorship,” he says.
How Does Bitcoin Work?
Bitcoin is built on a distributed digital record called a blockchain. As the name implies, blockchain is a linked body of data, made up of units called blocks that contain information about each and every transaction, including date and time, total value, buyer and seller, and a unique identifying code for each exchange. Entries are strung together in chronological order, creating a digital chain of blocks. “Once a block is added to the blockchain, it becomes accessible to anyone who wishes to view it, acting as a public ledger of cryptocurrency transactions,” says Stacey Harris, consultant for Pelicoin, a network of cryptocurrency ATMs. Blockchain is decentralized, which means it’s not controlled by any one organization. “It’s like a Google Doc that anyone can work on,” says Buchi Okoro, CEO and co-founder of African cryptocurrency exchange Quidax. “Nobody owns it, but anyone who has a link can contribute to it. And as different people update it, your copy also gets updated.”
