Чай с Ромашкой

Forwarded from Нестерова.fm

Про пытки

Мы вчера вели онлайн с ареста предполагаемых террористов до самой ночи — в моменте я успевала только ставить новости, а после — уже хотелось свернуться калачиком и исчезнуть, так что поделюсь мыслями сегодня.

Мы, конечно, и до суда знали, что к задержанным применялись пытки. Мы видели, что Рачабализоде силовик-нацист отрезал ухо и пытался засунуть в рот. Что Фаридуни пытали током. Видели выбитый глаз Файзова.

Но вчера в суде было жутко все равно.

Далерджон Мирзоев не мог ни сидеть, ни стоять. Он растекался по скамье, а когда вынужден был встать — шатался и держался за аквариум. В суд его привезли с остатками пластикового пакета на шее.

У Рачабализоды на месте отсутствующего уха какой-то странный бинтовой наболдажник. Лицо Фаридуни заплыло, а одну щеку перекосило. Файзова вообще привезли из реанимации на носилках в сопровождении медиков.

Что важно понимать про наш новый виток ада. Силовики не просто так не только не скрывали, но и старательно тиражировали в своих помойках информацию о пытках. Как правильно отметил Владлен Лось, ФСБ сейчас изо всех сил пытается сменить публичную картинку с «мы облажались» на «мы отомстим».

И я очень хочу, чтобы эти попытки были тщетными. Во-первых, они и правда грандиозно облажались. Во-вторых, озверевшие силовики всегда были опасны для людей, а теперь, когда пытки транслируются почти онлайн — опасны вдвойне, потому что границы допустимого — и без того широкие — еще подвинулись.

Я не буду сейчас распинаться про то, что пытки — одно из самых позорных преступлений. Не буду про гуманизм и эмпатию — я прекрасно понимаю, что с эмпатией в адрес тех, кто выпускает автоматную очередь по толпе и режет горла, сложно.

Но всем, кто сейчас чувствует удовлетворение от того, что предполагаемым террористам досталось, напомню, что это удовлетворение приближает пытки к каждому из нас еще больше, чем действия силовиков.

Не бывает силовиков, которые считают допустимыми пытки только иногда. Это примитивная форма жизни, у них либо можно, либо нет. И если пытать можно, то не только террориста, но и меня, и Ксению Фадееву, и Олега Орлова, всех. Особенно радостные сейчас любители показывать, где солнышко, вы хоть Марцинкевича вспомнили бы.

Пытать нельзя никого. Не только из соображений гуманизма (хотя его ой, как не хватает).

Пытки — это не эффективный способ получить информацию. Человек, которому отрезали ухо, скажет кому угодно и что угодно, лишь бы его прекратили резать. Вина того, кого еще допрашивают, не доказана, любой может оказаться пойманным по ошибке.

Любые — даже правдивые — показания обесцениваются, если они даны под пытками. Это перечеркивает даже грамотную работу следствия, что уж говорить про наших криворучек.

Никого не призываю клещами доставать из себя сочувствие. Но изо всех сил призываю сопротивляться нормализации пыток. Это оружие российские силовики уже крепко держат в руках, но до вчерашнего дня хотя бы стыдливо прятали за спиной и закрытыми дверями. То, что теперь они им радостно размахивают — ударит по каждому человеку в России, как и все репрессивные механизмы, которые сначала вводились «не для всех».

Понимаю, что находиться рядом (даже просто в одной стране) с террористами страшно. Но жить в одной стране с теми, кто отрезает людям уши или бьет током по гениталиям — должно быть страшно тоже.

www.tg-me.com/us/ЧайсРомашкой/com.RomashkaTea/1602

510 viewsMar 25 at 14:16

Про пытки

Мы вчера вели онлайн с ареста предполагаемых террористов до самой ночи — в моменте я успевала только ставить новости, а после — уже хотелось свернуться калачиком и исчезнуть, так что поделюсь мыслями сегодня.

Мы, конечно, и до суда знали, что к задержанным применялись пытки. Мы видели, что Рачабализоде силовик-нацист отрезал ухо и пытался засунуть в рот. Что Фаридуни пытали током. Видели выбитый глаз Файзова.

Но вчера в суде было жутко все равно.

Далерджон Мирзоев не мог ни сидеть, ни стоять. Он растекался по скамье, а когда вынужден был встать — шатался и держался за аквариум. В суд его привезли с остатками пластикового пакета на шее.

У Рачабализоды на месте отсутствующего уха какой-то странный бинтовой наболдажник. Лицо Фаридуни заплыло, а одну щеку перекосило. Файзова вообще привезли из реанимации на носилках в сопровождении медиков.

Что важно понимать про наш новый виток ада. Силовики не просто так не только не скрывали, но и старательно тиражировали в своих помойках информацию о пытках. Как правильно отметил Владлен Лось, ФСБ сейчас изо всех сил пытается сменить публичную картинку с «мы облажались» на «мы отомстим».

И я очень хочу, чтобы эти попытки были тщетными. Во-первых, они и правда грандиозно облажались. Во-вторых, озверевшие силовики всегда были опасны для людей, а теперь, когда пытки транслируются почти онлайн — опасны вдвойне, потому что границы допустимого — и без того широкие — еще подвинулись.

Я не буду сейчас распинаться про то, что пытки — одно из самых позорных преступлений. Не буду про гуманизм и эмпатию — я прекрасно понимаю, что с эмпатией в адрес тех, кто выпускает автоматную очередь по толпе и режет горла, сложно.

Но всем, кто сейчас чувствует удовлетворение от того, что предполагаемым террористам досталось, напомню, что это удовлетворение приближает пытки к каждому из нас еще больше, чем действия силовиков.

Не бывает силовиков, которые считают допустимыми пытки только иногда. Это примитивная форма жизни, у них либо можно, либо нет. И если пытать можно, то не только террориста, но и меня, и Ксению Фадееву, и Олега Орлова, всех. Особенно радостные сейчас любители показывать, где солнышко, вы хоть Марцинкевича вспомнили бы.

Пытать нельзя никого. Не только из соображений гуманизма (хотя его ой, как не хватает).

Пытки — это не эффективный способ получить информацию. Человек, которому отрезали ухо, скажет кому угодно и что угодно, лишь бы его прекратили резать. Вина того, кого еще допрашивают, не доказана, любой может оказаться пойманным по ошибке.

Любые — даже правдивые — показания обесцениваются, если они даны под пытками. Это перечеркивает даже грамотную работу следствия, что уж говорить про наших криворучек.

Никого не призываю клещами доставать из себя сочувствие. Но изо всех сил призываю сопротивляться нормализации пыток. Это оружие российские силовики уже крепко держат в руках, но до вчерашнего дня хотя бы стыдливо прятали за спиной и закрытыми дверями. То, что теперь они им радостно размахивают — ударит по каждому человеку в России, как и все репрессивные механизмы, которые сначала вводились «не для всех».

Понимаю, что находиться рядом (даже просто в одной стране) с террористами страшно. Но жить в одной стране с теми, кто отрезает людям уши или бьет током по гениталиям — должно быть страшно тоже.

BY Чай с Ромашкой